буду дублировать и тут
Автор: curledupkitten
Пейринг: Чондэ/Чунмён, фоном Тао/Сехун
Рейтинг: PG-13
Жанр: АУ, романтика, немного фэнтези
Саммари: Чондэ работает в парке развлечений Эверленд, надеясь, что здесь, как и обещано в рекламе, исполнятся его мечты.
Перевод окончен. Общий размер ~48400 слов.
Автобус остановился у главных ворот. Когда он отъехал - почти пустой за исключением тех редких пассажиров, которые в это время суток выезжали из города, а не стекались к его центру – Чондэ поджал пальцы ног. Не знающие устали часы в его голове отсчитывали секунды, пока он провожал взглядом автобус.
Чондэ глубоко вдохнул и со свистом выдохнул – отчасти в этом была виновата аллергия и сопутствующие ей прелести, отчасти его собственное намеренное желание издать звук. Он поправил рюкзак на плечах и, засунув большие пальцы в шлевки джинс, двинулся вдоль забора к куда более неприметным воротам с тремя замками, ключи от которых Чондэ хранил на отдельном кольце от ключей от квартиры. К ключам был присоединен какой-то анимешный брелок, который ему подарил Чонин, чтобы Чондэ их не потерял. Снова. В четвертый раз за последние несколько месяцев.
- В какой-то другой, альтернативной вселенной я, наверное, считаю тебя ответственным хёном, - сказал ему тогда Чонин.
- В какой-то другой, альтернативной вселенной твое мнение имеет значение, - с усмешкой ответил ему на это Чондэ и пихнул локтем, смеясь над проступившим на лице своего соседа по комнате выражением обиды.
Стояла плотная, удушающая жара – ни намека на ветерок. Футболка Чондэ уже прилипла к его спине, а ведь солнце еще даже не стояло в зените, что предвещало убийственную температуру в течение всего дня.
- Добро пожаловать в ад, - прошептал Чондэ себе под нос, открывая калитку для персонала. Та зловеще заскрипела, чуть не вырвав у него из груди пронзительный вопль ужаса, вроде тех, что он часто слышал в кинотеатре от Чонина. – Поверить не могу, что тут бывает так тихо.
Эверленд всегда казался Чондэ парком со слишком большим количеством укромных местечек, уголков и закоулков, чтобы со всей точностью утверждать, что все дети покинули его на ночь. Приходя сюда утром, он всегда подсознательно ожидал обнаружить парочку заблудших детей, свернувшихся клубочком в доме Эзопа, или промокших подростков, скукожившихся в Питер Пэне с ремнями безопасности, врезающимися в бока. Но абсолютная тишина, которая встречала его каждое утро (разве что в ветреную погоду доносился скрип изношенных механизмов), обескураживала.
Нет ничего страшнее безлюдных парков развлечений. Чондэ считал себя вполне крепким человеком с определенным запасом мужества и все такое, но все же он не мог не признать, что у него тряслись поджилки всякий раз, когда требующая смазки калитка пронзительно скрипела у него за спиной.
- С этим не ко мне, - сказал он, ступая внутрь и запирая за собой калитку. – Скажи об этом Крису, глупышка.
Да, наверное, Чондэ не должен был разговаривать с калитками.
Что от Чондэ требовалось, так это облачаться в цветастый костюм, петь и танцевать. Почти что работа его мечты, вот только совсем не она, потому как его зрители сидели не на заполненных трибунах стадионов и не у экранов телевизоров, а от узких трико промежность начинала невыносимо зудеть, стоило лишь температуре подняться выше отметки в двадцать градусов Цельсия.
Чондэ мог добраться до раздевалки с закрытыми глазами. Она ютилась за Замком Волшебника Оз в дальнем конце Волшебной страны, рядом с офисом Криса.
«Проблема Эверленда в том, что тут ничто не подвластно логике» - всегда говорил Кёнсу.
Чондэ думал, что проблема Эверленда в том, что ему приходится разряжаться феечкой Ласиона и щеголять в таком виде почти две трети лета. Он все еще не понимал, как его угораздило заполучить эту работу, одну из самых постыдных из тех, что только можно было представить. Просто как-то раз Чонин упомянул о том, что его друг Крис ищет певца и… Чондэ может и отказался от мечты о карьере профессионального артиста, но любовь к пению осталась при нем.
Наверное, стоило бы запустить Чонину в постель парочку-другую тарантулов за то, что тот устроил ему интервью в Эверленде, но паренек шарахался даже собственной тени, поэтому Чондэ достаточно было просто купить резиновых имитаторов в магазине приколов – и дело в шляпе.
К тому же, работа в Эверленде приносила неплохие деньги. Чондэ зарабатывал сейчас гораздо больше, чем в том магазинчике канцтоваров на Чукчоне, и пусть на новом месте рабочий день был куда длиннее, но хотя бы его работа требовала определенных навыков, а не бессмысленного упорядочивания гелевых ручек в порядке цветов радуги. И да, с этой зарплатой Чондэ скорее всего сможет заплатить за учебу сам, не тревожа родителей. Это было его сильнейшей мотивацией, особенно с учетом того, что они итак едва сводили концы с концами, не к чему им еще было беспокоиться о непутевом сыне, который убил слишком много времени, гоняясь за призрачной мечтой.
Чондэ вновь поправил рюкзак, приноравливаясь к весу двух больших бутылок с водой, сменной одежды и обеда.
С началом лета им всем пришлось приходить на работу на час раньше, чтобы успеть подготовиться к более раннему по сравнению с зимним сезоном открытию. Но даже с учетом того, что работники один за другим подтягивались к раздевалке, в Эверленде до самого открытия в девять чувствовалась нехватка яркости и оживления. Чондэ всегда казалось, что он вступает в царство смерти, особенно если он приходил после звукоинженеров, которые, едва добравшись до системного пульта, пускали жуткую парковую музыку по всем динамикам.
Спешно проходя мимо застывших неподвижно аттракционов и пустых автоматов, Чондэ вытащил наушники из ушей на случай нападения какого-нибудь жуткого монстра. Чондэ конечно представлял собой весьма неважнецкий деликатес – слишком мелкий, да и на вкус наверное такой же едкий и ядовитый, как слова, срывающиеся с его языка по утрам. Но на всякий случай он все же выключил музыку, вслушиваясь теперь в незамысловатые переливы колокольчиков и флейты. Он даже принялся насвистывать в такт саундтреку Волшебной страны.
Чондэ заглянул в офис Криса, ожидая увидеть того согнувшегося за своим слишком маленьким столом, с увлечением зарисовывающего что-то на бумаге, что предположительно могло быть танцевальными схемами к Фестивалю Летних Брызг, но по факту выглядело как неаккуратные каляки особенно бездарного малыша дошкольного возраста.
Но в итоге он обнаружил лишь Бэкхёна, сжимавшего рожок сахарной ваты в одной руке и одну из многочисленных плюшевых игрушек Криса в другой. Чондэ нахмурился. Во первых, ему нужно было взять у Криса отгул на один день из-за церемонии первого дня рождения племянника Чонина, а во вторых потому, что у Бэкхёна, по всей видимости, в отличии от всех нормальных представителей рода человеческого, не было никаких проблем с ранними подъемами. Он уже напевал себе под нос мелодию какой-то песенки из детского шоу. А Криса нигде не было видно.
Чондэ вздохнул, зашел внутрь и разложил один из складных стульев, приваленных к стене, намереваясь дождаться босса в любом случае. Крис – последний человек, кого можно было заподозрить в том, что он верховодит феями в Эверленде, но Чондэ считал, что тот справлялся просто блестяще с этой, по сути неблагодарной, работой. К тому же он знал много языков, что было как нельзя кстати с учетом того, что где-то половина фей были иностранцами.
Бэкхён с упоением поедал сахарную вату, сладкие паутинообразные волокна ее прилипли к его носу. Чондэ вновь вздохнул и только теперь краешком глаза заметил Кёнсу. Тот тихонько сидел в уголочке, пожевывая колпачок ручки и неотрывно глядя в лежавшую на коленях тетрадь.
- Доброе утро, - Чондэ без особого энтузиазма помахал коллегам, скидывая с плеч рюкзак и приставляя его к спинке стула.
- Офигеть, - как можно противнее растягивая слоги, ответил Бэкхён. Он намотал сахарную вату на указательный палец и засунул его в рот. Очевидно, что он уже пребывал в своем сладостном раю, тонкие нити сахарной ваты свисали с губ. – Ты можешь выглядеть еще более несчастным или это уже предел?
Чондэ с отвращением посмотрел на сахарную вату в его руках.
- Ты вообще в курсе, когда ее изготовили?
С утра автоматы еще не заряжали, и Чондэ знал наверняка, что Бэкхён не стал утруждать этим себя, придя на полчаса раньше Чондэ, пусть даже это и было бы вполне в его характере. Чондэ на девяносто девять процентов был уверен, что у Бэкхёна начнут трястись руки, если он не получит свою дозу сладкого на день, и уже давно возблагодарил всех богов за то, что его пронзительно смеющийся коллега не любил кофе.
- Конечно в курсе, - ответил Бэкхён, присаживаясь на стол и раскидывая бумаги, столь скрупулезно разложенные Крисом по стопочкам. Он также столкнул на пол несколько мягких игрушек. – Вчерашняя. А теперь вынь трусы из задницы и яви свету свою жизнерадостную улыбку, которая, как я знаю, скрывается где-то внутри тебя.
- Во мне нет счастья, - сказал Чондэ, отщипывая кусочек сахарной ваты. На вкус она казалась какой-то совершенно пластмассовой – уж точно не вчерашняя. Чондэ с укоризной посмотрел на Бэкхёна, а тот без зазрения совести продолжал ерзать задницей по бумагам Криса. – Кроме того сейчас только шесть утра. Никто не рад быть здесь.
Ну, точнее, сейчас уже было ближе к половине седьмого. Где же Крис?
- Кёнсу рад, - парировал Бэкхён. Кёнсу поднял голову на звук своего имени. В его глазах зияла такая пугающая пустота, что Бэкхён удивленно вскрикнул, а Чондэ пришлось прикрыть ладонью рот, чтобы сдержать рвущийся наружу садистский смешок. – Ну, вроде как?
- В полном восторге, - безжизненным тоном произнес Кёнсу. - Так и предвкушаю очередной рабочий день в счастливейшем месте на земле.
- Нам пока далеко до Диснея, - улыбнулся Чондэ. Теперь Кёнсу хмурился в его направлении, а Бэкхён был слишком занят поеданием своей отвратительной пластмассовой ваты, чтобы ответить, так почему бы и не улыбнуться? – Придется довольствоваться званием счастливейшего места в Корее.
- И не забывай про Лотте Ворлд, - вставил Бэкхён. – Судя по всему, наш удел - зваться счастливейшим местом в Кёнгидо или что-то в этом роде.
- Эверленд больше Лотте Ворлда…
- Больше – не значит лучше, - Бэкхён вытер руку о джинсы, оставляя на них тусклые грязные следы.
- Это ты себе говоришь, выходя из душа по утрам? – псевдосочувствующим тоном поинтересовался Чондэ. – Не переживай, Бэкхён-хён, я уверен, что найдется девушка, которой будет плевать на…
- Надеюсь, и для тебя найдется, особенно после того, как я разорву твою…
- Как бы то ни было, - Кёнсу преувеличенно драматично закатил свои огромные глаза и покачал головой, - смысл остается прежним: нам нужно будет напялить действительно идиотские шмотки, нанести тонну макияжа и шестнадцать часов выступать в таком виде перед детьми. Поэтому уж простите мне отсутствие улыбки. Подумать только, когда-то я считал себя слишком крутым для карьеры айдола.
Внутренности Чондэ скрутило, словно он вдруг оказался на том действительно страшном аттракционе «Пиратский Корабль». С удивительной четкостью вспомнилось, как он возвращал организаторам прослушиваний бейдж с номером и именем, как поникли плечи под грузом поражения. Чондэ помнил, как тот бейдж болтался на шнурке на шее, пока он раз за разом запарывал одни танцевальные движения за другими…
Он спешно отмахнулся от нежелательных воспоминаний, но они оставили горький привкус во рту, который не имел ничего общего с некими просроченными сладостями.
- Ты хотел сказать: «недостаточно крутым», - поправил он Кёнсу. Бэкхён фыркнул, и его поддержка была бы куда более приятной, если бы он не был человеком, лопавшим с утра пораньше сахарную вату недельной давности. – Среди нас всех только я достаточно крут для карьеры айдола. Да ладно, что там, говоря начистоту, я – самая талантливая и привлекательная феечка Ласиона.
Тихий смешок Кёнсу потонул в волне негодующих протестов Бэкхёна.
Чондэ откинул челку со лба. Он мог бы стать выдающимся айдолом. Если бы прошел прослушивания, конечно же. Вот только он родился с двумя левыми ногами, а может, даже и с тремя, и кому нужен неуклюжий трехногий трейни? С прослушиваниями у него были связаны не самые приятные воспоминания, оставлявшие после себя этот противный привкус во рту. Что ж, теперь ему остался всего один год до диплома, и из Чондэ получится еще более выдающийся бухгалтер. Возможно.
- Эй! – Бэкхён стукнул его пустым картонным рожком из-под сахарной ваты, несколько сладких нитей прилипли к щеке Чондэ. – Поумерь эго. Одного Пак Чанёля нам тут более чем достаточно.
- Ну не знаю, – донесся голос Чанёля от двери, его шорты болтались так низко, что Чондэ даже не был уверен, прикрывали ли они вообще зад. - Я так прекрасен, что, возможно, в этом мире должна существовать еще одна версия меня.
- Ты опоздал, - упрекнул его Кёнсу с тем же спектром эмоций в голосе, с которым он относился ко всему кроме пения.
- Нифига подобного, - ответил Чанёль. – Я был с Крисом и новеньким.
- Новеньким? – Бэкхён подался вперед, листы бумаги под ним надрывно зашелестели. – Подробностей!
- А что если я не захочу рассказывать? – спросил Чанёль, и Бэкхён угрожающе изогнул брови.
- Захочешь, потому что иначе тебе придется вспомнить, что я как раз нужного роста, чтобы вдарить тебе по…
- У нас будет новенький, - сказал Чанёль. – Еще один коротышка в вашу братию хоббитов.
Бэкхён пробормотал себе нос что-то о чрезмерно длинном туловище некоторых, а Кёнсу, мягко улыбнувшись, что-то записал в свою тетрадь. Чондэ иногда казалось, что тот вел там своего рода черный список жертв.
- И что, он тоже будет играть фею или… - Чондэ замялся, уставившись на свои коротко стриженые ногти. Последним в этот коллектив вступал он сам.
- Ага, - Чанёль поправил козырёк бейсболки. – Он в полном восторге. Такой смешной дурик, думаю, без проблем впишется к вам.
Одним быстрым, молниеносным движением Бэкхён решительно схватил со стола одну из плюшевых игрушек и запустил ее в Чанёля, целясь в голову. Игрушка попала по козырьку бейсболки и отскочила, но глаза Чанёля округлились, как если бы Бэкхён щелкнул его по лбу.
- Иди ты, - буркнул Бэкхён.
- Как ты мог бросить Александра? – Крис мягко пододвинул Чанёля, чтобы самому пройти в офис. Он поднял с пола игрушку – судя по всему, Александра, - стряхнул с нее пыль и улыбнулся.
- А где новенький? – спросил Кёнсу.
Крис аккуратно поставил Александра на место, с нескрываемым недовольством отметив бардак, образовавшийся на его столе по вине Бэкхёна.
- И как он вообще? – Бэкхён не повел и бровью в ответ на явное неудовольствие Криса и только ужом соскользнул со стола. – Достаточно ли симпатичный, чтобы быть здесь? Миленький или такой же кислотно-ядовитый как наш Чондэ, который лишь улыбается, пока кожа плавится под его прикосновениями…
- Я подолью кислоты в твой дорогущий сефоровский гель для умывания, - любезно сообщил ему Чондэ. – Тогда, думаю, ты, наконец, прочувствуешь разницу между ней и мной.
В легчайшем прикосновении кончиков пальцев Кёнсу чувствовалось одобрение, и Чондэ послал Бэкхёну сладкую улыбку.
- Вы все познакомитесь с ним завтра, - сказал Крис. - А теперь марш переодеваться! Вон из моего офиса! Как вы вообще сюда пробрались?
Бэкхён открыл рот для ответа, и Чондэ уже приготовился закатить глаза и послушать, какую лапшу на уши тот навешает Крису в этот раз, пытаясь скрыть тот факт, что у него имелся дубликат ключей к офису.
- Неважно, знать ничего не хочу, не хватало мне еще головной боли. Вы вообще помните, что мы открываемся на час раньше с переходом на летний сезон?
- Тебе надо расслабиться, - предложил Чондэ. – Выпить там или еще чего.
- Тот факт, что ты предлагаешь выпить в шесть с чем-то утра, многое говорит о тебе, - заметил Бэкхён. Чондэ выразительно посмотрел на его липкие розовые пальцы. Чанёль рассмеялся, а Кёнсу захлопнул тетрадь.
- О, Бэкхён, ты еще здесь, - Чондэ изобразил удивление, и Бэкхёна это просто взбесило.
Чанёль принялся выпроваживать их к двери, и даже тогда Бэкхён все продолжал закидывать Криса вопросами, не обращая внимания на то, что Чондэ взял его запястье и потянул в сторону раздевалки. Чанёль просто смеялся над ними и строил различные напыщенные рожи, которые останутся при нем и когда он уже будет в костюме и образе злого принца. Чондэ предпочел проигнорировать этот оскал и поскорее нырнуть в спасительную прохладу оснащенной кондиционером раздевалки.
И только натягивая небесно-голубые трико, он вспомнил, что во всей этой суматохе забыл взять у Криса отгул.
- Ну, я и так уже откладывал это достаточно долго, еще один день погоды не сделает.
- Что откладывал? – тихо поинтересовался Кёнсу, и Чондэ на автомате растянул губы в улыбке, не вкладывая в нее никаких чувств.
- Да все почти что, - ответил он, думая о Чонине, плате за учебу, домашней работе и о том, что он так и не позвонил маме. Прикусив губу, Чондэ поправил тунику. Перед дедлайнами время летит упомрачительно быстро. – Но ничего такого, о чем бы тебе следовало волноваться.
Расположенный в самом сердце Кёнгидо Эверленд действительно являлся крупнейшим парком развлечений в Южной Корее. Чондэ еще помнил, как ребенком с нетерпением ждал наступления лета и того самого дня, когда он сможет прокатиться на всех аттракционах и увидеть разнообразных магических существ, разгуливающих по парку. Он до отказа объедался сладостями и хот догами, побеждал друзей в различных типах видеоигр и вместе с мамой кричал на Ти-Экспрессе, когда, наконец, достаточно подрос для катания на таком аттракционе. Ему нравилось это странное смешение сказки, вестернов и кухонь различных стран мира, и как-то даже в голову не приходило задуматься, как же так получилось, что на карте парка спокойно соседствовали Волшебная страна и Американские Приключения.
Теперь же, когда Чондэ приходилось носить узкий голубой бархатный жилет и мазать лицо пятью слоями ВВ крема, его видение лета в Эверленде претерпело значительные изменения.
- Первое шоу уже вот-вот начнется, - внезапно раздался за спиной голос Лу Ханя, который не пойми откуда взялся и тут же обхватил Чондэ за талию. – Да здравствует суббота! Хотя не знаю, как у нас пойдут дела с этим робким дублером Кибома.
- Я как-то выпустил этот несомненно удручающий факт из виду, - ответил Чондэ, разворачиваясь к Лу Ханю лицом. - И почему Кибом-хён покинул нас как раз перед самым началом Фестиваля Летних Брызг?
- Ну, судя по всему, все дело в «жестких требованиях» его медицинского института, - Лу Хань театрально понизил голос и изобразил кавычки пальцами. – Не понимаю, разве это сложно – резать людей?
Он продемонстрировал режущее движение, и у Чондэ мурашки пошли по коже, когда он представил себе Лу Ханя, проводящего операцию.
- Нет, я понимаю, что у него были на то веские причины, просто было бы здорово, если бы он дал Крису время найти подходящую замену, - сказал Чондэ.
Кибом просто… ушел два дня назад, засунув руки в карманы своих подрезанных под шорты джинс. Он что-то говорил о том, что хочет посвятить себя своей истинной страсти – «эстетическому совершенству».
- Но если он действительно хочет стать пластическим хирургом, ему и в самом деле следует уделять учебе все свое время, - Чондэ улыбнулся. – Если он не хочет наворотить дел в будущем.
Чондэ и самому бы не помешало сосредоточиться на учебе. В этом семестре он решил не перегружать себя и взял всего два предмета, так что в институте ему нужно было появляться только два раза в неделю: в понедельник и среду, что позволило ему устроиться на полную ставку. И все равно, времени не хватало. Иногда Чондэ ловил себя за тем, что в три часа ночи делал домашнее задание, срок сдачи которого – утро, и он не ходил на свидания уже два года. Не то чтобы был человек, с которым бы он хотел пойти на свидание. Не то чтобы кто-то хотел пойти на свидание с ним.
- Так вот, что я думаю, - прервал его размышления Лу Хань, розовый парик которого съехал набекрень, когда он придвинулся еще ближе к Чондэ, вторгаясь в его личное пространство. - Я думаю, что новенький тут как раз для этого. Чтобы заменить Кибома.
- Ты тоже видел его этим утром? – Чондэ улыбнулся и помахал ребенку, в обеих руках которого было зажато по леденцу. Чондэ легонько шевелил пальцами, пока карапуз не рассмеялся в ответ. Чондэ всегда хорошо ладил с детьми.
- Нет, - Лу Хань надулся. – Только Чанёль и Крис видели его. Но готов поспорить на все имеющиеся в твоем распоряжении наличные, что этот парень заменит Кибома в роли Летнего Принца в нашем шоу.
- Не собираюсь я с тобой спорить, - Чондэ раскатал рукава, чтобы они прикрывали запястья. – Вполне логично, как по мне.
- Ну вот, испортил все веселье.
- На эту роль можно было бы взять Бэкхёна.
На самом деле, Чондэ мог бы с блеском сыграть ее. Но у него уже была роль и довольно значимая – лучший друг Летнего Принца, вместе с ним оказавшийся в водовороте злобных козней Зимнего Принца. В его партиях было много высоких нот.
- Его голос недостаточно… сладкий, - тактично заметил Лу Хань. Чондэ бы так не церемонился со словами. У Бэкхёна был сильный голос, но иногда в порыве возбуждения он срывался на визг, сравнимый с ором мартовских котов. Кроме того, Летний Принц – воплощение добра и мягкости. Бэкхён даже с натяжкой не претендовал на мягкость. – В любом случае, сегодня мы выступаем с этим беда-пареньком, три прогона. Тебе придется прикрывать все его огрехи, так как на сцене ты чаще всех взаимодействуешь с Летним Принцем.
- Исин-хён уже предупредил меня об этом.
В своем собственном стиле. С множеством различных пассов руками и мечтательных взглядов, устремленных в небо. Чондэ находил это милым.
- Он попросил меня отстоять честь своего шедевра.
- Понятно, - Лу Хань еще раз пробежался пальцами по бокам Чондэ и отступил. – Ладно, пойду я, переклею себе стразы и надо бы заставить Бэкхёна натянуть этот чертов камзол с тесемками. Увидимся у фонтана!
- Ну, удачи тебе с ним! И постарайся обойтись без синяков, а то Крис тебе голову снесет.
Бэкхён испытывал определенные трудности со своим костюмом, а теперь, когда он начал ходить в тренажерку и накачал руки, все стало только хуже.
- Поглядел бы на это, - с усмешкой ответил Лу Хань. – А что касается Бён Бэкхёна – ему со мной не совладать.
Он хрустнул костяшками пальцев, и Чондэ поморщился.
- Эй! – окликнул он Лу Ханя, когда тот уже уходил. – Ты бы мог взять ее.
- Взять что? – парик Лу Ханя уже сидел ровно на макушке, и Чондэ удивленно приподнял брови.
- Эту роль. Роль Летнего принца. Вместо Кибома, - Чондэ пожал плечами. – Тебе она подходит как нельзя лучше.
- О, возможно, но кто тогда будет играть Динь-Динь?
- Кто-нибудь более… - пока Чондэ подыскивал подходящее слово, Лу Хань, оглянувшись по сторонам и убедившись, что их никто не видит, почесал яйца, - более соответствующий?
- Еще чего! Увидимся позже! – помолчав, Лу Хань добавил: - Не волнуйся, я никому не расскажу, какими комплиментами ты меня сейчас осыпал.
- Спасибо, - кивнул Чондэ. – Мне надо поддерживать репутацию.
В этом году Фестиваль Летних Брызг несколько отличался от того, что было раньше. Взять к примеру тот факт, что сценарий теперь полностью лежал на Исине, а с учетом вклада Чанёля, который помогал с монтажом фонограммы, пока не был занят тем, что строил глазки Кристалл, получилось… здорово. Все так же приторно (потому что Исин был Исином, и леопард не может сменить свои пятна), но, тем не менее, здорово.
Чондэ играл роль верного товарища Летнего Принца. Вместе они попадали в странный Зеркальный Мир, созданный Зимним Принцем, из которого нужно было найти выход до того, как на часах пробьет полночь или они никогда не смогут спасти Летнюю Принцессу из тягостного плена.
Дублеру Кибома – дюжему пареньку по имени Хёншик, даже отдаленно не походившему на фею – удалось не напортачить сверх меры в первом прогоне шоу, хоть он и отчаянно краснел под всеми слоями макияжа в сцене, когда ему надо было поцеловать Кристалл Чон в щеку после спасения ее из лап тирана Чанёля.
Чанёль, почуяв страх, гоготал над несчастным парнем особенно злобно. Чондэ потом отыграется с ним за это, добавив пищевые красители в его тюбик с зубной пастой. В случае Чанёля, лучшая месть – угроза его внешнему виду. Чондэ понял это еще в свою первую неделю на новом рабочем месте, когда у Чанёля случился приступ паники из-за кусочка зелени, застрявшего в зубах. Только Крису, вооружившемуся зубочисткой и мягкими уговорами, удалось тогда его успокоить.
Однако, к концу третьего прогона, Хёншик вымотался до предела. Руки тряслись, а кожа под лавандовыми тенями была мертвенно-бледной.
- Не знаю, как Кибом-хён справлялся с этим, - признался он. – Не знаю, как вы, ребята, справляетесь.
- Практика, - Чондэ похлопал парня, который был больше его раза в полтора, по плечу. – Потом станет легче.
- Лучше мне вернуться обратно в хор. Поскорее бы уже этот новенький приступил к работе, - сказал Хёншик, и Чондэ постарался улыбнуться ему мягче обычного.
- Так все-таки он будет Летним Принцем? – Чондэ так и знал, что пари Лу Ханя было заведомо проигрышным. – Мы все так и подумали.
- Да, сто процентов. И он не будет так выделяться на вашем фоне, - Хёншик рассмеялся. – Крис сообщил мне об этом с таким видом, будто всерьез верил, что я расстроюсь из-за того, что перестану быть громилой в стане гномов.
- Это что, была шутка про рост? – Чондэ крепче сжал плечо Хёншика. – Потому что, ты знаешь, Чанёль тут недалеко, и я уверен, что он с превеликой радостью отрепетирует с тобой ваши совместные сцены.
- Нет, клянусь, все не так! Да я бы никогда! – замахал руками Хёншик и поспешно ретировался, оставив Чондэ в одиночестве дожидаться Кёнсу, у которого были ключи от раздевалки.
- Не обижай дублеров, - сказал Кёнсу, совершенно незаметно подкравшись к Чондэ со спины. – Не всем дано от рождения быть такими уверенными в себе.
Уверенный в себе от рождения. Ну да, ну да.
- Я его не обижал, - попытался оправдаться Чондэ, – просто напомнил, что хоть я и могу быть милым, со мной все-таки лучше не связываться.
- Да, конечно, - на лице Кёнсу не дрогнул ни один мускул. – Ты просто смертельно опасный тип. Пошли, нам еще надо оторвать Бэкхёна от автомата с сахарной ватой в дальнем углу Зоо-топии, и будем надеяться, что он не потерял свой камзол.
- Я очень надеюсь на это, - ответил Чондэ. – Хотелось бы поскорее попасть домой.
- О, точно. Автобус отходит уже совсем скоро?
- Ага, - кивнул Чондэ. – Хотя, конечно, в случае чего я вызову такси.
Такси, наверное, придется вызывать в любом случае. Дома его поджидала домашняя работа по бухучету, на выполнение которой уйдет не менее трех часов. Работу нужно будет сдать в понедельник утром, но Чондэ знал, что к вечеру воскресенья он будет уже слишком вымотан. Выходные были самыми тяжелыми днями. По сравнению с ними все остальные дни недели проходили легко и приятно – никаких тебе шоу, только и делай, что разгуливай по парку, дари улыбки детям и их родителям, да практикуй свой ломаный английский с иностранцами, входящими в число массовки феечек Ласиона.
- Ты со всем справишься, - неожиданно тихо сказал Кёнсу.
- Ну конечно, - улыбнулся Чондэ. – Но только если этот новый парень не окажется ходячей катастрофой.
- Завтра узнаем, - ответил Кёнсу, и Чондэ почувствовал, как заряд предвкушения прошелся по позвоночнику. Хотя, может быть, все дело было в майке из полиэстра и статическом электричестве.
- Ты сегодня поздно, - Чонин, не отрывая взгляда от экрана, один за другим поглощал кусочки курицы. – Где-то на час позже обычного.
- Задержался на работе, - ответил Чондэ. Бэкхён потерял свой камзол, Лу Хань потерял терпение – единственное, что стояло между ним и желанием рассказать обо всем Крису, а Чондэ потерял час своей жизни в поисках этого чертового камзола. – Навалилось всякого.
Он сбросил рюкзак на пол у дивана и чуть не поддался искушению самому рухнуть туда же, к Чонину. Наверняка Чондэ уже весь пропах потом, бархатом и детьми, и ему не хотелось, чтобы обивка впитала в себя этот букет ароматов.
- О, хочешь курочку? – спросил Чонин, разворачиваясь к Чондэ, когда на экране замелькала реклама. Искренность и доброжелательность в его глазах и голосе могли сразить кого угодно. – Свеженькая, минут двадцать назад принесли.
- Нет, спасибо. Мне хватило вида Бэкхёна, поедающего сахарную вату перед моими глазами последнюю пару часов. Думаю, пройдет не менее двух дней, прежде чем у меня вновь появится аппетит.
- Как хочешь… - Чонин одарил его этим взглядом, в котором плескалось недоверие к людям, отказывающимся от курицы, а потом его внимание вновь переключилось на экран. – Мне нравится эта реклама.
- Чонин, это реклама тонизирующего крема.
- Когда там есть Ли Хёри, какая к черту разница что там рекламируется?- Чонин пытался вытереть жир с губ тыльной стороной ладони, но только еще больше измазался. – Только слепой не согласится с тем, что она чертовски сексуальна.
Чондэ промычал что-то неопределенное, и Чонин вновь уставился на него. По его взгляду можно было сказать, что он подумывает о новом соседе по комнате, потому как Чондэ определенно был каким-то инопланетным монстром не от мира сего, которому не нравилась ни курица, ни Ли Хёри.
- Я хотел сказать, да, определенно сексуальна, - поправился Чондэ.
Чонин вздохнул и потер коленку.
- Ты спать?
- Домашка, - поморщился Чондэ. – Держу пари, ты даже не знаешь что это такое.
- Конечно знаю, просто, хм, не делаю ее, - склонив голову набок, Чонин внимательно изучал остатки своего ужина. – Никто в моем классе не должен прознать об этой курице. Всю неделю нам полагалось готовить дома изысканные деликатесы. Это считается за домашнюю работу?
- И все равно ты ее не выполняешь, - сказал Чондэ. Кожа зудела. Неплохо было бы сходить в душ.
- Ну, я и так прирожденный гений.
Чондэ прошел в кухню, чтобы налить себе сладкого чая.
- Браво! Интересно, что бы сказали твои одноклассники, если бы узнали о том, что этот кошмар с жареной курицей повторяется раз в неделю. За это полагается какая-нибудь метка позора в вашей кулинарной школе?
- Не знаю, - ответил Чонин. Его губы все еще блестели от жира. Чондэ кажется понял, почему Чонин выбрал изысканную французскую кухню. Только там одноклассники даже представить себе не могли подобные ночные объедания. – И как-то не горю желанием узнавать.
- Я сохраню твой секрет, - Чондэ рассмеялся, и, кажется, это действие потребовало больше энергии, чем у него было в запасе. – Но только при одном условии: когда ты откроешь свой большой фешенебельный ресторан, я буду иметь привилегию обедать там бесплатно.
- А может лучше мне нанять тебя своим бухгалтером? – по лицу Чонина расползлась широкая улыбка. - Кроме тебя у меня больше нет людей, общающихся с математикой на «ты». Только учти, это будет очень известный ресторан с большой выручкой, так что работа предстоит не из легких.
Порой Чондэ завидовал тому, как озарялось лицо Чонина, когда он строил планы на будущее, у младшего был целый перечень вещей, которые он хотел получить от этой жизни. Когда-то Чондэ и сам был полон надежд, но каждый отказ подтачивал его изнутри, пока он наконец не съежился до размеров коробки, в которую его всегда хотели запихать родители. Все в порядке, Чондэ станет выдающимся бухгалтером. Смотрите-ка, ему уже даже предложили работу.
Он и без всяких напоминай знал, что не так хорош, как его карьеристка сестра.
Горло пересохло, поэтому Чондэ сделал еще глоток из чашки.
- Эй, Ким Чонин, окончи для начала кулинарную школу. Не забивай на домашнюю работу.
- Хорошо, - кивнул Чонин. – Мне через многое пришлось пройти, чтобы туда попасть, и теперь я не позволю ничему и никому встать на моем пути.
- Знаю. А мне нужно приступить к своей домашней работе, - Чондэ повел плечами – все тело болело после трех шоу. – К сожалению, она не сделается сама собой.
Но сначала он примет душ. Встанет под самую горячую воду, какую только способен выдержать.
Чондэ вернулся на кухню, чтобы сполоснуть кружку и поставить ее сушиться, а потом обратно в гостиную к своему брошенному на пол рюкзаку. Нагнувшись за ним, он застонал от боли и постарался не думать о том, сколько раз за сегодняшний день ему пришлось прыгать на батуте во время финальных сцен.
- Хён, - позвал Чонин. На лбу пролегла складка, а губы поджаты. – Ты постарайся выспаться, хорошо? В любой бой идти легче, если при этом не нужно бороться со сном.
То же самое Чондэ сказал Чонину, когда они познакомились в старшей школе. У Чонина была эта странная склонность засыпать стоя или в опасных местах, и Чондэ тогда еще не знал, что это связано с попытками младшего по ночам учить французский и готовить суфле.
- Эй, ты, - сказал ему тогда Чондэ. – Не больше одного боя за раз, договорились?
Ответная сонная улыбка Чонина – вот, что разбудило в Чондэ желание взять этого мальчишку себе под крыло.
Кроме того, Чонина не смущали особенности Чондэ, которые мешали ему завести друзей, взять к примеру то, что тот постоянно напевал себе что-то под нос и не мог обойтись без саркастических замечаний. Ну и вообще, все связанное с «влечением к другим парням» - тема, которую они с Чонином никогда не поднимали, но иногда Чондэ казалось, что младший прекрасно обо всем догадывался.
- Я постараюсь, - в этот раз Чондэ показалось, что улыбка у него получилась более искренней.
- Ты уже отпросился на тот вторник следующего месяца? – спросил Чонин, и Чондэ поморщился, мысленно поставив себе пометку сделать это завтра. – Сестра позвонила мне сегодня, чтобы спросить, точно ли мы едем.
- Я спрошу. Завтра утром. Я помню.
- Тебя будто грузовик переехал, - заметил Исин. – Один из этих особо тяжелых грузовиков-рефрижераторов, в которых обычно перевозят тушки забитых коров.
- Ну ничего себе! Спасибо, хён, - ответил Чондэ и поморщился от сухости в горле. Он закинул в рот еще один леденец от кашля, надеясь на его смягчающий эффект. Чондэ удалось перехватить всего два часа сна прошлой ночью, и утренний будильник пробудил в нем дикое желание уподобиться медведю и залечь в какую-нибудь пещеру, чтобы проспать там до следующего лета. – И я чувствую себя просто прекрасно, спасибо, что спросил.
Исин ничего не ответил. Он снял со стола Криса две плюшевые игрушки и начал кружить их в каком-то странном подобии танца.
- Ну, что думаешь? – спросил он спустя пару минут.
Чондэ недоуменно перевел на него взгляд.
- Ты сейчас о чем?
- О хореографии, - терпеливо пояснил Исин, как будто в том, что он сейчас вытворял с плюшевыми игрушками, был какой-то смысл. – Как думаешь, сойдет для Фестиваля Ночи Ужасов?
Чондэ на девяносто процентов был уверен, что Исин был родом с планеты Чудиков, другие же десять процентов он растерял за два года совместного проживания с Чонином, который мог вести беседы с фломастерами.
- Не знаю. Не слишком ли еще рано задумываться о Ночи Ужасов?
- Нет, - возразил Исин. – Вовсе. Не. Рано.
Он скрестил руки на груди, с нетерпением поглядывая на Чондэ.
- Хорошо, - Чондэ почесал себя за ухом, задев ногтем шишку от комариного укуса. Он старался впредь не раздражать это место больше необходимого. – Тогда мне кажется, что танцы просто потрясающие. Браво, бис!
- Да ты же и не смотрел толком, - заметил Исин, и Чондэ, признаться, несколько растерялся.
- Ты прав. Тогда пусть Александр и… - он вперил взгляд в игрушку, пытаясь вспомнить ее имя. Лицо тоже чесалось, но Чондэ уже нанес на него грим, так что оставалось только терпеть. – Эйс? Пусть они повторят свое представление для меня еще раз, чтобы я мог сказать точно.
Ему даже удалось сохранить полную невозмутимость.
- У нас нет времени на это, - Бэкхён зашел в офис уже наполовину облаченный в костюм. – Пора знакомиться с новеньким.
- А где Крис? – спросил Чондэ, теребя ворот своей черной хлопковой рубашки, уже слегка влажной от пота. Его костюм сегодня мог бы послужить орудием каких-нибудь извращенных средневековых пыток. – Я хотел с ним переговорить.
- Он разговаривает по телефону с большим начальством, оставил новенького на попечении Чанёля с Кёнсу, - ответил Бэкхён, нетерпеливо топая ногой. – Тебе что, совсем-совсем не любопытно каков он?
- Любопытно, - признался Чондэ. – Просто я пообещал Чонину, что переговорю с Крисом кое о чем, а после открытия его просто невозможно застать.
- Сейчас тебе тоже ничего не светит, - заметил Исин. – Иди, посмотри на нашего нового Летнего Принца. Сам выбирал.
- Серьезно? О, боже, – можно было почти с полной уверенностью утверждать, что новенький – весьма экстраординарная личность. Кибом был ярким, заметным, эффектным, так что оно и понятно.
Вслед за Бэкхёном Чондэ вышел из офиса и прошел мимо раздевалки к Главной Улице. Они шли где-то минут пять. Бэкхён, не умолкая, вещал о том о сем, удивительным образом умудряясь совмещать это дело с поеданием небесно-голубой сахарной ваты. Наконец, они подошли к лестнице, что вела к Саду Роз, где уже стоял Чанёль в бейсболке козырьком набок, оживленно объясняющий что-то Кёнсу и еще одному парню, уже очевидно попавшему под влияние чар его обаяния.
Когда Чондэ подошел на достаточное близкое расстояние, позволяющее ясно различить черты лица парня, узнавание пронзило его так резко, что казалось, его сейчас вывернет.
- Это Бэкхён, еще одна наша феечка. Он играет начальника Летней Стражи и по большей части работает в паре с Кёнсу на шоу, - с улыбкой представлял их Чанёль. – А это – правая рука Летнего принца, по совместительству его верный друг и товарищ.
О нет, Боже, он все такой же привлекательный, каким казался Чондэ еще с первого дня в школе. Когда он, такой спокойный, собранный и дружелюбный, протягивал руку Чондэ для пожатия, тому казалось, что от переизбытка эмоций у него вот-вот свалятся с носа очки.
- Привет, я Ким Чунмён, - представился парень. Он улыбался все так же заразительно, как помнилось Чондэ, сердце которого выстукивало сейчас бешеные ритмы в груди.
- Я знаю, - соскочило у него с языка, прежде чем он смог себя остановить, и, Боже, Чондэ наверное выглядел сейчас так глупо в костюме, с раскрашенным лицом и в голубом парике. Он и сам чувствовал себя полным идиотом, стоя в таком виде перед тем самым Ким Чунмёном. – То есть я хотел сказать… я…
- Туше, - пробормотал Бэкхён так тихо, чтобы его слышал только Чондэ, и это заслушивало прицельного пинка в коленную чашечку, но он сейчас был слишком занят тем, что пытался придумать способ провалиться сквозь землю.
Сад Роз сегодня выглядел особенно прекрасно. Идеальное место для погребения Ким Чондэ, готового отдать концы здесь и сейчас.
Чунмён сощурился и вгляделся в лицо Чондэ более пристально, после чего в его вновь широко распахнутых глазах загорелось узнавание, порушив все надежды Чондэ на то, что может и пронесет.
- О! - воскликнул Чунмён. – Да это же… Я и не признал тебя сразу. Чондэ.
А вот теперь Чондэ был рад, что уже успел нанести грим, который скрывал под своими многочисленными слоями медленно ползущий от шеи к щекам румянец.
- Да, это не так-то просто, со всем этим… - он указал на свое раскрашенное лицо. Бэкхён, этот засранец, рассмеялся в голос. Кёнсу молча следил за развитием событий, а Чанёль с изумлением переводил взгляд с Чондэ на Чунмёна и обратно.
- Уж поверь, твою улыбку не так-то просто забыть, - сказал Чунмён, так легко и просто, будто не выжимал сейчас все соки из сердца Чондэ, от которого вскоре останется только одна лишь сморщенная оболочка. Чондэ вспомнилось, что Чунмён всегда говорил такие теплые и милые вещи с этим своим манящим блеском в глазах и непринужденной улыбкой. Он не вкладывал в них никакого потаенного смысла. Это не флирт.
Но это осознание не мешало трепыханию бабочек в животе. Чондэ внезапно вновь почувствовал себя шестнадцатилетним пареньком, в одной руке которого лежало приглашение пройти прослушивание в JYP, а в другой был зажат конверт, с запечатанными в нем сомнениями и признаниями. Отвратительное ощущение.
- Так вы знакомы? – спросил Чанёль, поправляя спадавшую на глаза челку. Бэкхён бурнкул себе под нос что-то вроде: «а что не заметно, олух?», а Чунмён тем временем шагнул к Чондэ. Тот едва мог побороть в себе желание отступить назад.
- Мы учились в одной школе, - беззаботно поведал Чондэ, словно в этом не было ничего особенного, словно Ким Чунмён не был тем человеком, который открыл ему глаза на то, что просмотр порно за папиным ноутбуком с участием мужчин имеет прямое отношение к его собственной жизни. Словно Ким Чунмён не был его первой любовью. Словно Чондэ уже вырос из нее, пусть уже прошло несколько лет, и ему полагалась быть практичным и трезво смотреть на вещи. Все мечты того острого на язык шестнадцатилетнего паренька сдулись, словно шарики после очередной затяжной вечеринки.
- Чондэ был тогда только в первом классе, а я уже в выпускном. Мы пели в одном хоре, - Чунмён подошел еще ближе. Чондэ теперь мог чувствовать аромат его одеколона, легкий и фруктовый. – Правда, он всегда почему-то отказывался от моих предложений пообедать вместе. Я так и не узнал почему.
Последнее предложение Чунмён произнес с легкой досадой в голосе.
- Потому что его сердце выковано из льда с добавлением яда, - влез Бэкхён, и Чунмён удивленно посмотрел на Чондэ. О, теперь он был чуть ниже последнего, лицо приобрело более зрелый вид, но вот глаза совсем не изменились.
- Мне было не по себе, - выпалил Чондэ, и тут же об этом пожалел, потому что теперь все взгляды были устремлены на него. – Ну… ты был гораздо…ммм… старше.
А также красивым, добрым и вообще со всех сторон потрясающим – но этого Чондэ не стал упоминать. Этот разговор и так заставил его чувствовать себя в высшей степени неловко, чего не случалось с тех пор, как он в прошлом году повстречал своего бывшего преподавателя по вокалу и рассказал ему о том, что отказался от карьеры певца.
- О, а я всегда думал, что мог ненароком тебя чем-то обидеть, раз уж ты вечно от меня убегал, - теперь в голосе Чунмёна проступили озорные нотки. В ярком свете солнца в его волосах проступал красноватый оттенок, который ему просто безумно шел. Ему вообще шло все на свете. Вселенская несправедливость.
- Он убегал? – Бэкхён только что нашел новую золотую жилу для подколок над Чондэ. Кёнсу выглядел так, словно ему сейчас очень не хватало его тетрадки.
- Нет, нет, умоляю, пощады! Мне было всего пятнадцать…
- Обалденно просто, - протянул Бэкхён. – Чондэ, у которого во рту жало вместо языка, убегал от своего сонбэ, потому что ему было не по себе.
- Заткнись-заткнись-заткнись, - отчаянно шипел Чондэ. В безмятежной улыбке Чунмёна угадывалось озорство. Еще немного и Чондэ растает как мороженое и вовсе не от жары. – Я тебя в клочья разорву и скормлю Лу Ханю.
- О, какие горячие фантазии, - шепнул ему Бэкхён в ответ.
- В любом случае, приятно будет снова петь с тобой, Чондэ.
Чондэ хотелось заметить, что они никогда не пели вместе в хоре. Он всегда старался держаться там ниже воды и тише травы, потому что не понимал ту бурю чувств, что охватывала его каждый раз, когда Ким Чунмён смотрел в его сторону (или просто не хотел понимать, потому что это усложнило бы ситуацию в разы, а Чондэ нужно было беспокоиться о прослушиваниях).
- Да, мне тоже, - ответил Чондэ, и его голос звучал куда уверенней, чем он предполагал.
- Чунмён сегодня будет просто наблюдать, - сказал Чанёль. – Так как действия нашего шоу происходят в различных локациях по всему парку, он будет просто сопровождать Криса и увидит большую часть своих сцен.
- Разумно, - кивнул Бэкхён. – В принципе ему нужно только понять расстановку, люди, как правило, плохо себе представляют ход динамического шоу.
- Потому что это странно, - сказал Чондэ, стараясь вернуться в свое нормальное состояние. Вроде получалось неплохо, хоть он все еще и чувствовал себя выбитым из колеи. Он избегал смотреть Чунмёну в глаза.
Чанёль хотел дружески пихнуть его, но Чондэ удалось мастерски увернуться.
- Ты хотел сказать «круто». Разные сцены играются в различных частях парках, что обеспечивает нам богатый выбор декораций.
- Кажется, я понял, - сказал Чунмён. – Когда по сценарию Летний Принц и его друг попадают в львиное логово, действие происходит в Зоне Сафари, таким образом, люди, находящиеся там увидят часть шоу, а если они потом проследуют на Мировую Ярмарку, то увидят другую часть?
- Все верно! – Чанёль заулыбался еще ярче. – Ну разве не круто?
- Очень, - со всей серьезностью кивнул Чунмён. Ну вообще. Грудная клетка Чондэ скоро не выдержит такого давления и просто сломается.
- Дайте, угадаю, - нахмурился Кёнсу, - на следующей неделе нас ждет в два раза больше репетиций?
- Ага, - кивнул Чанёль. – Не волнуйся, нам всем придется изрядно попотеть.
Чондэ прикрыл глаза. В два раза больше репетиций. С его учебной нагрузкой это значит, что у него не останется времени на еду, а может, даже и на сон. Позволять себе иногда ездить домой на такси вместо автобуса не слишком накладно, но с такой частотой сумма может набежать весьма ощутимая.
- Все в порядке, Чондэ? – спросил Чунмён, и когда Чондэ открыл глаза, он единственный смотрел на него. Кёнсу пытался разнять Чанёля и Бэкхёна, которые были готовы вцепиться друг другу в глотку бог весть из-за чего. Чондэ как-то пропустил этот момент.
- Да, - ответил он, налепив улыбку на лицо. – Все нормально.
- Мне жаль что из-за меня у вас всех прибавится работы.
Аромат одеколона Чунмёна кружил голову. В школе от него пахло разве что корректирующей жидкостью. Сейчас было в разы хуже.
- Тут нет твоей вины, - уже чуть более искренне улыбнулся Чондэ. – Не волнуйся, я справлюсь.
- Это хорошо, - заметил Чунмён. – Не хотелось бы вот так сразу напрягать тебя спустя столько времени.
- Я и без помощи со стороны, сам себя напрягаю только так, - заверил его Чондэ. Ему пора было уже двигаться в раздевалку, потому что времени до открытия оставалось всего ничего, а Чондэ хотелось добавить еще один слой белого тональника к уже имевшимся тремя. Ему казалось, что их недостаточно, чтобы скрыть раскрасневшуюся шею.
- Буду знать, - еще одна умопомрачительная улыбка Чунмёна, пробравшая Чондэ от макушки до пяточек.
Позже в раздевалке, Бэкхён, не переставая, продолжал отпускать шуточки в сторону Чондэ.
- О нет, постой, Чондэ, не убегай, подожди меня!
- Это тебе лучше бежать отсюда, сверкая пятками, - бросил ему в ответ Чондэ, изображая руками движение, будто что-то сжимает и резко поворачивает, - или мы сейчас проведем небольшой эксперимент и проверим, сможешь ли ты все-таки вытянуть мои высокие ноты.
Чондэ уже надел трико, умудрившись даже ни за что не зацепиться, когда Кёнсу неожиданно крепко поймал его за запястье.
- Что-то не так? – было что-то такое в тоне его голоса, что вполне могло бы сойти за беспокойство, вот только в репертуаре Кёнсу не значилось таких эмоций. – Ты чувствуешь себя странно рядом с Ким Чунмёном?
- О чем ты? – глядя в зеркало, Чондэ поправил воротник и разгладил складки на ткани. После он провел пальцем по каждой из блестящих пуговиц жилета и одернул рукава камзола.
- Ты был каким-то… - Кёнсу надул свои и без того пухлые губы в каком-то приступе фрустрации, но потом на его лицо вновь вернулось привычное безмятежное выражение. – У тебя с ним… были какие-то проблемы? В школе?
Чондэ покосился налево. Бэкхён пререкался с Лу Ханем по поводу своего камзола, так что не обращал на них никакого внимания.
- Кум Чунмён совершенен, - сказал Чондэ после долгих раздумий. Ким Чунмён умный, добрый и веселый. Он носил дизайнерские вещи, но не кичился этим. Он происходил из богатой семьи и его брат учился на каком-то престижном факультете в Согане, ну и наверняка у него имелась сногсшибательная девушка-модель. Идеально. – Какие у меня могут быть с ним проблемы?
- Это ты мне должен сказать, - вздохнул Кёнсу.
В этот момент к ним подскочил преисполненный энергии Лу Хань и вжал их обоих в шкафчики.
- Шевелитесь, копуши, а не то опоздаем на церемонию открытия ворот!
Во время второго прогона шоу Чондэ мог поклясться, что буквально кожей чувствовал на себе взгляд Чунмёна.
«Балбес, конечно же он смотрит на тебя, он же будет играть вместе с тобой в шоу», - пытался урезонить он себя, но это не помогало ему унять волнение в моментах, когда ему полагалось петь особенно мудреные куплеты одной из нелепых песен сочинения Исина.
С тем как развивались события, Чондэ не был уверен, что не умрет, когда будь стоять с Чунмёном на одной сцене и петь вместе с ним.
- Эй, соберись, - сказал ему Лу Хань, когда они двигались от Сада Роз к Европейским Приключениям. – Под конец песни мне уже казалось, что еще немного и от тебя останется только горстка волшебной пыльцы.
- Я просто устал, - ответил Чондэ, старательно игнорируя утробное урчание желудка.
Лу Хань помахал пальцем перед его лицом.
- Феи не устают. Они только преисполняются волшебством. Так что выше нос!
- Кто умер и назначил тебя главным? – огрызнулся Чондэ, и Лу Хань потрепал его за щеку.
- Вот тот Чондэ, которого я знаю, - проворковал он. – Мне не хватало твоих остроумных комментариев сегодня.
- Я никогда не буду скучать по язвительным ремаркам Чондэ, - вклинился Бэкхён, волокна сладкой ваты в его пальцах серебристыми нитями поблескивали в свете солнца. – Кажется, мне нравится наш новый Летний Принц.
- Чунмён? – пытливо переспросил Лу Хань. – Это из-за него Чондэ так притих?
- Не мели чепуху, - Чондэ уткнулся взглядом в носки своих голубых туфель. – Просто скоро экзамены, и за последние пару недель мне не удавалось перехватить больше четырех часов сна за ночь.
Когда он поднял голову, Бэкхён и Лу Хань оба выглядели обеспокоенными.
- Старик, это просто непозволительно мало, - наконец, произнес Лу Хань.
Чондэ не хотел рассказывать об этом. Наверное, он вымотался больше, чем ему казалось. Обычно он старался не распространяться о своих проблемах на работе.
- Я не старик. И, смотрите-ка, кажется, я и правда преисполняюсь волшебством.
Если Лу Хань и Бэкхён обходились с ним потом легче обычного, он этого не заметил. Тяжесть взгляда Чунмёна на моментах, когда Чондэ призывал Хёншика отправиться в сад Эзопа, чтобы спасти Летнюю Принцессу, отвлекала все его внимание.
- У тебя очень красивый голос, - сказал ему Чунмён в конце дня. – Даже и не знаю, получится ли у меня выглядеть достойно на твоем фоне.
- У тебя тоже красивый голос, - заверил его Чондэ. – Вот серьезно.
- Ты так говоришь просто чтобы подбодрить меня, - рассмеялся Чунмён. Чондэ подметил, что зубы у него белые-белые. Еще немного и Чондэ просто не станет. – Прошло уже много лет с тех пор, как ты в последний раз слышал как я пою.
Так-то оно так, но Чондэ все еще помнил каким сладким и нежным был этот голос.
- Ты не прав, - ответил он. – Я не раздариваю комплименты направо и налево просто так.
- В таком случае, - Чунмён заглянул ему в глаза, - большое спасибо, Чондэ.
- Пожалуйста, - слабо выдохнул тот, после чего, извинившись, убежал переодеваться.
---
Продолжение в комментариях
перевод "that summer magiс"
буду дублировать и тут
Автор: curledupkitten
Пейринг: Чондэ/Чунмён, фоном Тао/Сехун
Рейтинг: PG-13
Жанр: АУ, романтика, немного фэнтези
Саммари: Чондэ работает в парке развлечений Эверленд, надеясь, что здесь, как и обещано в рекламе, исполнятся его мечты.
Перевод окончен. Общий размер ~48400 слов.
---
Продолжение в комментариях
Автор: curledupkitten
Пейринг: Чондэ/Чунмён, фоном Тао/Сехун
Рейтинг: PG-13
Жанр: АУ, романтика, немного фэнтези
Саммари: Чондэ работает в парке развлечений Эверленд, надеясь, что здесь, как и обещано в рекламе, исполнятся его мечты.
Перевод окончен. Общий размер ~48400 слов.
---
Продолжение в комментариях