пока я жду ответа от curledupkitten *вздох*
Автор: rubyls
Персонажи: 92я линия~ Чанёль, Бэкхён, Чондэ, Кёнсу
how to fall out of love with your best friend... sorta.
почти джен
читать дальше
Оглядываясь назад, можно было сказать, что все началось с формулировки Бэкхёна.
Чанёль целовал его на берегу реки Хан – сегодня у них была маленькая годовщина: полгода вместе – но Бэкхён не отвечал на поцелуи. Он все не сводил взгляда с фонтана на мосту Банпо, пока наконец, спустя несколько долгих минут, не повернулся к Чанёлю.
- Я думаю нам надо расстаться, - сказал Бэкхён, избегая, тем не менее, смотреть Чанёлю в глаза. Тот застыл в замешательстве, но после громко рассмеялся.
- Эй, - протянул Чанёль, зажимая голову Бэкхёна в захват под подмышкой. – Смешно получилось!
Он смеялся совершенно искренне, потому что ну кому в голову придет разрывать отношения со своим парнем в день годовщины? Он и не сомневался в том, что Бэкхён просто шутил.
Бэкхён не пытался высвободиться из захвата Чанёля, хоть и ощутимо напрягся. На лице не было и тени улыбки, и он даже не съежился от прикосновения к затылку, как всегда бывало, только серьезно посмотрел на Чанёля.
- Я просто не вижу смысла.
И тут Чанёль окончательно растерялся, не зная, что и сказать. Что бы это вообще могло значить? Влюбленные не говорят таких слов друг другу, все их время пролетает за смешками, шутками, поцелуями и занятиями любовью.
Бэкхён внимательно следил за его лицом, потом фыркнул и отвернулся обратно к реке.
- Это не любовь, Чанёль, - сказал он, высвобождаясь от хватки Чанёля и вставая так, чтобы более не касаться его.
- О чем ты? – на автомате выпалил Чанёль – это была вполне естественная реакция на заявление Бэкхёна. – Мы любим друг друга.
Бэкхён слабо улыбнулся – легкая тень той улыбки, которую он так часто дарил Чанёлю.
- Это не любовь, Чанёль. Я люблю тебя, но точно такие же чувства у меня к Кёнсу, Чонину, да ко всем. Мы просто… Я думаю, мы больше подходим друг другу как друзья. Лучшие друзья.
Чанёля это настолько задело, что он даже на какое-то время потерял дар речи. Думал ли об этом Бэкхён, когда поцеловал Чанёля в первый раз, когда стянул с него штаны и вобрал в рот его член, оставляя на заднице красные следы-дорожки от ногтей, когда освобождал место в своей постели, позволяя Чанёлю уткнуться ему в плечо и перебирая его волосы, чтобы хоть как-то заглушить его тоску по дому? Неужели целуя Чанёля, Бэкхён не чувствовал этого разряда по венам, от которого у Чанёля мурашки шли по коже? С Кёнсу он тоже такое вытворял?
- Но я люблю тебя! – воскликнул он первое, что пришло в голову, по сути бросая в лицо Бэкхёну его же собственные слова. Слишком громко. Люди начали оборачиваться на шум, и Чанёль порадовался тому, что темнота скрывала их лица от посторонних глаз.
Бэкхён смерил его пристальным и тяжелым взглядом, словно проверяя, способен ли тот ответить за свои слова, будучи не в состоянии аффекта. Чанёль сжал руки в кулаки и заскрипел зубами. Он был так зол и обижен на Бэкхёна, за то, что тот выкинул такой фокус на их годовщину, что тот, оказывается, все это время просто водил его за нос.
- Прекрасно, - выпалил Чанёль, сам себе напоминая брошенную любовницу, что ему, конечно, ни капельки не нравилось. – Просто прекрасно.
Чанёль зашагал прочь, предупреждая в этом Бэкхёна. Добравшись до общежития, он первым делом сгреб в охапку матрас с одеялом и подушкой и перенес это все в комнату Кёнсу и Чонина. В запале он поклялся никогда более не делить с ним комнату.
Злость еще долго не оставляла его. Негодование из-за того, что его вот так бросили, обида, что вот так просто взяли и забрали у него статус того самого, особенного для кого-то человека. Он ничего не понимал – все же было так хорошо, Бэкхён даже по-быстрому подрочил ему в туалете в начале недели, а теперь разрушил все в одно мгновение. Чанёль хотел разъяснений, но не собирался унижаться и просить их у Бэкхёна. Он его даже видеть не хотел, чтобы не думать о всех тех вещах, которые они делали вместе и которые, как выяснилось, ничего не значили.
Расписание, передачи и записи добавляли трудностей. Вне прицелов камер Чанёль развлекался с телефоном, Кёнсу или шеей Сехуна, пока последний не смылся куда-то, смерив его уничижительным взглядом. Чанёль ненавидел себя за то, что боковым зрением порой все еще следил за передвижениями Бэкхёна, и в наказание каждый раз напоминал себе, что это Бэкхён разбил его сердце и оставил после себя ощущение гнусного предательства. Сынхван-хён сказал Чанёлю перестать уже хмуриться – выход через десять минут.
- Поговори с Бэкхёном, - похлопывая Чанёля по коленке, сказал Кёнсу. Было видно, как аккуратно он старался подобрать слова. – Вы же все-таки лучшие друзья.
- Нет, - буркнул в ответ Чанёль, утыкаясь обратно в телефон. Никакие они не друзья, не после того как Бэкхён разбил его сердце, вдобавок основательно потоптавшись по осколкам. Чанёль не собирался давать ему никаких поблажек, особенно с учетом того, что Бэкхёна не особенно-то и волновал их раскол – он оставался все таким же бодрым и веселым. Чанёлю не нравилось чувствовать себя обманутым. Он заслуживал гораздо больше того, что так и не предоставил ему Бэкхён, поэтому не видел никаких причин обращаться с ним учтиво и вежливо.
Все равно казалось, что Бэкхёна это не особенно тревожило, на сцене они поддерживали сдержанное, но весьма правдоподобное дружелюбие. Чанёль пытался делать вид, что ему тоже все равно и вовсе не хочется прилюдно надавать Бэкхёну по щам, но по большей части тщетно. Ёнмин-хён устроил Чанёлю взбучку за показательное поведение на развлекательных шоу. Да, наверное, это плохо сказывалось на динамике группы, но Чанёль просто не мог притворяться, будто ничего не произошло, и плевать, что это по-детски и что он ведет себя как эгоист – он все же переживал расставание. Он мог позволить себе такое поведение, особенно с учетом того, что его бывший был с ним в одной группе и жил с ним в одном доме (комнате).
- Чанёль, - Чунмён пришел поговорить по душам после одного откровенно неудачного интервью, где Чанёля усадили рядом с Бэкхёном. Чунмён какое-то время просто молча смотрел на Чанёля, и что-то менялось в его взгляде, становилось более мягким, словно сочувствие брало над ним вверх, и это было как бальзам на душу Чанёлю, потому что ему нужно было подтверждение его права быть ребенком-эгоистом.
- Ты знаешь, о чем я хочу с тобой поговорить.
Чанёль закутался в кокон из одеял – своей личной крепости.
- Я не могу, - ответил он Чунмёну. Ему хватало ума не употреблять такую форму как «не хочу». – Бэкхён козел.
- Ты понимаешь, что проживание на полу в комнате Чонина и Кёнсу ничего не решит? Рано или поздно тебе придется вернуться к себе.
В Чанёле вскипела обида, та самая, что обожгла огнем его сердце, когда он осознал, что Бэкхён куда легче его переживает их расставание.
- Может, ты тогда попросишь Бэкхёна переехать куда-нибудь? – пробурчал он в ответ, и плевать, что Чунмён говорил совсем не об этом.
Чунмён поджал губы и снова вздохнул, но Чанёль знал, что терпения у лидера всегда водилось в достатке, а значит, можно было и дальше его испытывать. Кроме того, злодеем в этой истории выступал Бэкхён, это он плевать хотел на их отношения и на динамику группы. Он, а не Чанёль.
- Сехун сказал, что поменяется с тобой, - Чунмён мягко, но уверенно подталкивал Чанёля к дверям своей комнаты. Сехун бросил короткий взгляд через плечо на надувшуюся физиономию последнего, после чего продолжил складывать простыни. Кинув ему в затылок подушку, Чанёль с головой укрылся одеялом Чунмёна и отвернулся к стенке. Перед тем, как впасть в забытье, он еще успел пожелать Бэкхёну подхватить пневмонию от сквозняка, который теперь вечно будет ходить в их комнате, так как Сехун любит держать дверь открытой. Плевать, что на дворе сейчас лето.
Никакой пневмонии Бэкхён, конечно, не подхватил.
На следующее утро Чанёль осознал, что его собственные друзья вовсе не собирались облегчать ему жизнь. Или же это касалось лишь Чондэ, которого Чанёль все равно за друга не считал.
Чондэ: Ты почему ведешь себя как засранец?
Чанёлю в этот момент очень хотелось выпустить кому-нибудь кишки.
Чанёль: КТО СКАЗАЛ?
Чондэ: Сехун.
Чондэ: Ну, точнее, он назвал тебя большим неразумным дитятей, а я перевел.
Чанёль: Пошел в жопу.
Чондэ: Нет, спасибо, ты не в моем вкусе.
Чондэ: Нет, ну правда, ты не можешь дуться на него вечно, лол.
Чанёль: Ахаха, обхохочешься.
Чондэ: Ты же понимаешь, что вы с ним состоите в одной группе, да?
Чанёль прекрасно это понимал, и что? Он не собирался выбрасывать белый флаг пока Бэкхён на коленях не попросит у него прощения, как Чанёль того заслуживал. С чего это он должен вести себя, как разумный взрослый, а Бэкхён нет? Чанёль решил не отвечать больше Чондэ и продолжил вести себя как обычно, по возможности игнорируя Бэкхёна или же сводя общение к минимуму в тех случаях, когда того требовали обстоятельства.
Чунмён пытался на него как-то повлиять, но Чанёль упрямо продолжал поступать по-своему – его сердце все еще было разбито после расставания. Наконец, Чунмён сдался и попросил продержаться хотя бы до недели отпуска, а уж там привести мысли в порядок.
И все было бы прекрасно, если бы не Чондэ и не его маниакальная страсть все портить.
Чондэ: Ты же помнишь, что едешь с нами на отдых, который мы запланировали еще месяц назад?
Чанёль забыл. Месяц назад они с Бэкхёном, с восторгом предвкушая неделю каникул, уговорили Кёнсу с Чондэ снять с ними домик в тихом местечке неподалеку от Хэундэ, чтобы целую неделю – только солнце, море и песок.
«Чингу лайн клаб едут на природу – все будет просто обалденно» - уверял их тогда Бэкхён.
Ну и к черту этот клуб. Чанёлю меньше всего на свете хотелось еще и каникулы проводить с Бэкхёном, особенно когда там полагалось наслаждаться песочком и водичкой. Он лучше будет киснуть эту неделю в общежитии один и тосковать по далекому пляжу. Но потом ему подумалось, что это Бэкхён должен отказаться от поездки – почему именно Чанёль должен пропускать все веселье?
Чанёль: Я поеду, если только там не будет Бэкхёна.
Чондэ: Чувак, ну повзрослей уже.
Чанёль: Ладно, плевать, езжайте без меня.
Чондэ: Лол, ты понимаешь, что если ты откажешься, то он победит? Тебе же этого не хочется, правда?
Чанёлю пришлось с горечью признать, что он прав. Понятное дело, что Чондэ сказал это, чтобы подстегнуть Чанёля, разбудить в нем дух соперничества, и да, тот был почти уверен, что сам Бэкхён не заморачивался подобным, но тем не менее.
- Я еду, - выпалил Чанёль, как только Чондэ ответил на его звонок. – Но с ним я все равно не разговариваю.
Чондэ рассмеялся и повесил трубку. Чанёль швырнул телефон на подушку, надеясь, что Бэкхёна хватит тепловой удар от работающего в их комнате на всю мощь обогревателя.
В день отбытия Чанёль спустился вниз позже остальных, потому как специально выжидал, пока за спиной Бэкхёна не захлопнется входная дверь, и только тогда показался из их с Чунмёном комнаты. Ему просто не хотелось делить тесное пространство кабины лифта с Бэкхёном. Это было плохим решением: когда Чанёль вывалился из лифта, Кёнсу, Чондэ и Бэкхён уже смеялись над чем-то, о чем он не имел ни малейшего понятия, и Чанёлю пришлось прикусить губу от острого укола ревности. Чондэ и Кёнсу изначально были его друзьями, а не друзьями Бэкхёна, поэтому он ожидал от них большей лояльности. Но он ничего не сказал, особенно после того, как Кёнсу тепло заулыбался, завидев его, а Чондэ ухватил его под локоть и повел к поджидавшему на улице такси. Слабую улыбку Бэкхёна – жалкую тень той, что Чанёль так часто получал в свой адрес, можно было и пропустить.
До вокзала они доехали вполне нормально, потому как Чондэ и Бэкхён говорили за двадцатерых, и если Чанёль прижимался ухом к плечу Кёнсу достаточно плотно, то ему удавалось приглушить звучание голоса Бэкхёна. Кёнсу покосился на него краешком глаза и, кажется, даже фыркнул, но не принимал попыток отодвинуться. Чанёль надулся и всю дорогу притворялся спящим, пусть это было и непросто, особенно когда Бэкхён принялся читать рэп под Beenzino, и Чанёлю пришлось сдерживать в себе порыв показать ему как это делают профессионалы. Продолжая слушать эту откровенно скверную пародию, Чанёль до боли прикусывал губу, потому что стоило лишь поддаться - и все будет совсем как в старые добрые времена, а он не хотел выглядеть неудачником, отчаянно цепляющимся за прошлое.
Хуже стало, когда они сели в поезд. Кёнсу позвонила мама, и он отошел в другой конец вагона, чтобы поговорить с ней, а Чондэ, который вчера всю ночь ездил по ушам Минсока восторженным предвкушением поездки, заснул. Чанёль остался один на один с Бэкхёном.
- В Хэундэ должно быть очень красиво, - сказал Бэкхён. Чондэ уже вовсю пускал слюни на столик, поэтому очевидно, что обращался он непосредственно к Чанёлю, которого в очередной раз покоробила его непосредственность – будто ничего и не случилось.
- Угу, - кивнул он, обрывая непозволительно долго тянущееся молчание.
Тут его накрыло воспоминаниями о том, как они обсуждали планы на эти каникулы: Бэкхён упомянул красивейшие пляжи и предложил заняться сексом на одном из них. Чанёлю стоило больших усилий сейчас поддерживать нейтральное выражение лица. Бэкхён же не подавал виду, что помнил об этом, ни малейшего проблеска ностальгии.
- Все будет здорово, вот увидишь! Я слышал, мы даже сможем понырять там с маской и трубкой! – улыбка Бэкхёна слишком обычая, простая и бесхитростная. Чанёль ее ненавидел всеми фибрами души.
- Угу, - вновь пробурчал он. Атмосфера неловкости становилась все более ощутимой, и в этом была именно его вина. Чанёль ненавидел неловкость и злился на Бэкхёна, который вызывал в нем это чувство.
Бэкхён вновь улыбнулся, в этот раз гораздо более скованно и натянуто - до него таки дошло, что Чанёль был не в настроении для болтовни.
- Ты, наверное, устал? – все-таки попытался он еще раз. В его взгляде было столько всего, чего Чанель никак не мог разобрать, и это раздражало еще больше. Кто такой этот Бэкхён, что все еще претендует на роль его друга? Он кивнул, отводя взгляд, заткнул уши наушниками и пристроился рядом с Чондэ, неистово надеясь, что Бэкхён уловил неприкрытый намек. Бэкхён замолчал, но горевал недолго – вскоре он уже завязал оживленную беседу с вернувшимся Кёнсу, чем окончательно испортил Чанёлю настроение. Когда они, наконец, сошли с поезда, Чондэ, не переставая, кидал на Чанёля выразительные взгляды, словно собаке, которой приказано было сидеть смирно и не тявкать. Чанёль нарочно придавил ему ногу и оскалился: хотел собаку – получи. Мечты сбываются.
Настроение чуть улучшилось, когда они бросили все пожитки в милом симпатичном домике и выбежали на улицу, чтобы вдохнуть полной грудью солоноватый воздух Хэундэ и ощутить прохладу морского бриза. Чанёль был натурой легко восприимчивой, ему не нужно было многого, чтобы улыбнуться, а вид раскинувшейся перед ним небесно-синей глади заставил пересмотреть первоначально угрюмый настрой на поездку. Глупо было позволять Бэкхёну омрачать отпуск одним своим существованием. У Чанёля не было никакого желания с ним разговаривать, но ему не нравилась напряженная неловкость. Это не значило, что он снова готов считать Бэкхёна своим лучшим другом: да, он простил Чонина, когда тот сломал его барабанные палочки во время особенно интенсивного матча между Челси и Манчестер Юнайтед на прошлой неделе; простил, но не забыл. Бэкхён же разбил ему сердце.
- Ну что, сначала на пляж? – спросил Бэкхён.
Чондэ уже натягивал плавки.
- Мог бы ты этим заниматься не у всех на виду, а? – укоризненно посмотрел на него Кёнсу и направился к туалету. Чондэ состроил обиженного щеночка, но Кёнсу уже развернулся к нему спиной, и оставалось только скорчить недовольную гримасу.
- Все равно бравировать тебе там особо нечем, - небрежно заметил Бэкхён, продолжая копошиться в своем чемодане, и Чанёль, не сдержавшись, рассмеялся, искренне и от души, в первый раз за последние недели. Это было здорово смеяться в окружении друзей и даже Бэкхёна, но Чанёль быстро нацепил обратно маску безразличия и наклонился к своему чемодану, чтобы Бэкхён не успел ничего прочитать по его лицу.
Чанёль буквально кожей чувствовал, как Чондэ за его спиной закатил глаза, поэтому, когда они вышли на пляж, и Бэкхён сделал колесо, кубарем свалившись у самой кромки океана, Чанёль застал ничего не подозревающего Чондэ врасплох, пихнув в воду, удерживая там и не давая глотнуть воздуха. Барахтаясь в руках Чанёля, Чондэ заехал ему по яйцам.
У Чанёля подогнулись колени, и он свалился по пояс в воду, сжимая промежность, которая вот совсем не сексуально пульсировала болью. Вдобавок он еще получил струю морской воды, слюны и остатков завтрака Чондэ в лицо.
- Поделом тебе! – кинул тот, выбираясь из воды, и направился к Кёнсу, приветственно распахнув объятия. Чондэ пришлось навернуть несколько кругов по пляжу, прежде чем ему удалось окунуть Кёнсу в воду, и к этому времени Чанёль уже смеялся так сильно, что в легких не хватало воздуха и пришлось хвататься для поддержки за ближайшего человека, который оказался Бэкхёном. Того тоже била истерика, но он умудрялся поддерживать себя и Чанёля в полу-горизонтальном положении, упираясь одной рукой в песок, так что им было прекрасно видно, как Кёнсу в свою очередь опрокинул Чондэ в воду и припечатал убийственным взглядом, что смотрелось бы эффектней, если бы капли с волос не стекали ему в глаза.
Только отсмеявшись, Чанёль осознал, как близко прижимается к Бэкхёну, и, что более важно, раздражение накатило с запозданием и как-то растворилось в ощущении тепла от столь привычного и близкого человека рядом. Чанёль не мог не злиться на самого себя: ему не хотелось сдаваться вот так просто, не хотелось выставлять себя безвольной тряпкой, особенно перед Бэкхёном.
Эти чувства не давали ему покоя, поэтому, когда перед ужином Бэкхён, касаясь его плеча, сказал, что им нужно поговорить, Чанёль в нерешительности замер, прежде чем последовать за ним. Его начали грызть смутные сомнения по поводу решения злиться на Бэкхёна вечно, но, в то же время, почему это он должен чувствовать вину за то, что не оставляет ему шансов причинить еще больше боли. Так, весь в замешательстве, он зашел вслед за Бэкхёном в дом. Даже оттуда было слышно, как Чондэ выкрикивал какие-то указания к готовке барбекю, которые Кёнсу успешно пропускал мимо ушей, сосредоточившись на разведении огня. Бэкхён поджал заметно побелевшие губы – так он выглядел, когда пытался подобрать слова как можно мягче. Чанёль это помнил еще с того памятного вечера у реки Хан.
Бэкхён глубоко вздохнул.
- Кажется, я должен перед тобой извиниться. Прости меня, - он опустил голову, и уголок рта странно дернулся. Затем Бэкхён продолжил, вновь глядя Чанёлю в глаза: - Прости за то, что… что порвал с тобой в нашу годовщину. Это было по-свински с моей стороны, но я так долго обо всем этом думал, что просто… мне казалось, что это был подходящий момент.
Чанёль не знал, что и сказать на это. На душе будто даже прибавилось тяжести – наверное, от чувства собственной правоты. Бэкхён повел себя как свинья – он сам признал это. Наверное, не такого извинения Чанёль хотел. Бэкхён решил, что может разбить ему сердце и жить дальше, сейчас он должен был на коленях вымаливать у Чанёля прощения, чтобы тот мог холодно отмахнуться от него. Но Кёнсу был прав, когда говорил, что жизнь – это не дорама по кабельному. Чанёлю все же стало чуточку лучше и спокойнее. Он заслужил это извинение.
- Все нормально, - он пытался, чтобы это прозвучало небрежно, но вряд ли ему удалось кого-то обмануть.
- И я действительно все еще хочу быть твоим другом, - продолжал Бэкхён, теребя пальцами воротничок рубашки. Чанёль почему-то вспомнил, каким серым и помятым выглядел воротничок спонсорской рубашки Бэкхёна в день их дебюта. Тогда Чанёль притянул Бэкхёна к себе и пробежался пальцами по затылку, щекоча и снимая напряжение. – Если ты, ну… если ты не против.
И тут Чанёля накрыло осознанием того, что он был важен Бэкхёну, что Бэкхён все еще отчаянно нуждался в нем и хотел быть рядом, и злость как-то незаметно поутихла. Да, возможно ему не нравилось, что всего этого было недостаточно для того, чтобы быть любовниками, но, тем не менее, оно было. Нет, от этого все не стало радужно-цветочно, сердце все еще болело, но после подобного признания со стороны Бэкхёна, Чанёль просто обязан был дать ему шанс.
- Я могу быть рассудительным взрослым, - пробормотал он и поймал на себе взгляд Бэкхёна. – Я – рассудительный взрослый.
Улыбка Бэкхёна, по которой Чанёль так скучал, ослепляла.
- Да ладно? – он даже привстал на цыпочки, чтобы закинуть руку ему на плечи.
- Пошел вон, коротышка, - Чанёль вынырнул из под его руки, но ему трудно было сдержаться и не заулыбаться в ответ. Улыбаться легко и непринужденно в компании Бэкхёна – как же он скучал по этому. К тому моменту, как они вернулись к Чондэ и Кёнсу, которые все еще спорили из-за мангала, внутреннее раздражение совсем стихло, как если бы ему перекрыли подачу топлива.
- Эй, ребят, вы где пропадали? – Чондэ с боем отвоевывал у Кёнсу спички. – Помогите мне связать Кёнсу и сбросить его в океан.
- И тогда вам придется заказывать доставку, - фыркнул Кёнсу. – Ты даже слабенького костерка не сможешь развести.
- Ну офигеть! – воскликнул Бэкхён, подходя ближе. – Вы все еще не развели огонь?
- Он меня совсем не слушает, - Кёнсу бросил взгляд в сторону Чондэ. – Ветер слишком сильный.
- А кое-кто тем временем отлынивал, - обвинительно указал на Чанёля с Бэкхёном Чондэ. Чанёль закатил глаза и, встряв между Кёнсу и Чондэ, выхватил у последнего спички. Взбесить Чондэ было просто, куда проще, чем решать, продолжать ли злиться на Бэкхёна.
- Подвинься, - Чанёль зажег спичку и, прикрывая маленький огонек ладонью, поднес его к углям. – Сегодня я за кострового.
Наконец, всеобщими усилиями (Чондэ и Чанёль прикрывали мангал от ветра, пока Бэкхён беспокойно лез со своими ценными указаниями), им удалось развести огонь. Чондэ вызвался жарить мясо, отправив остальных мыть овощи и варить рис, но вскоре Чанёль заметил, что этот хитрец в одиночку за обе щеки уплетал свежеприготовленный самгепсаль прямо с решетки.
- Ах ты скотина обжористая! – вскричал Чанёль, выхватывая из рук Чондэ щипцы, которые почти сразу же перешли к Кёнсу.
- Никто из вас не будет готовить, - заявил тот, и как-то сложно было спорить с Кёнсу, когда его лицо принимало это серьезно-каменное выражение, поэтому им оставалось только покорно сгрудиться вокруг мангала. Кёнсу жарил мясо, а остальные заворачивали его в листья салата и ели, обдавая друг друга чесночным дыханием. Чанёль тщательно разжевал жгучий перчик и лук, прежде чем по очереди дыхнуть в лицо каждому, крепко придерживая всех жертв за голову, чтобы никому не удалось уклониться.
- Бог ты мой! - вскричал пострадавший первым Чондэ. – Кошмар какой, как ты вообще это ел, господи…
Бэкхён заорал как резаный, когда пришла его очередь, Кёнсу просто-напросто отпихнул Чанёля, за что получил дополнительный штрафной выдох. Оглядывая лица своих друзей, Чанёль победоносно улыбался во все тридцать два зуба.
- Ты выиграл, боже, - Бэкхён усиленно тер лицо мокрым полотенцем. Чондэ провозгласил конец соревнования, а Кёнсу тем временем запихнул Чанёлю в рот охапку листьев салата. У последнего во рту ревело дикое пламя, но когда Чондэ поднял его руку как чемпиону, а Бэкхён объявил, что в награду победителю конкурса Вонючее Дыхание предоставляется возможность первым почистить зубы, Чанёль рассмеялся, легко и искренне, как не смеялся уже давно.
И только уже в душе, где с лица Чанёля все не сходила эта самая широкая улыбка, он осознал, насколько легко это было – дружить с ними, дружить с Бэкхёном. Легче чем постоянно злиться на него, что требовало осознанных усилий и напоминаний. Ему нужно было постоянно одергивать себя и держать в уме все то, что Бэкхён ему сделал. Ничего не исправилось волшебным образом, но Чанёлю все же пришлось признать, что держать обиду становилось все сложнее.
Он так и не смог придти к какому-либо окончательному решению к ночи, но сейчас он хотя бы был чист, переодет в пижаму и развалился на кровати с Чондэ и Кёнсу. Они допустили ошибку во время бронирования, поэтому им достался домик с одной-единственной огромной кроватью, но зато она была невероятно удобной. Чанёль чуть ли не мурлыкал от удовольствия. Чондэ натянул одеяло до подбородка и беспрестанно ворочался. Когда Чанёль пожаловался на то, что капли воды с его волос падают ему на шею, то заработал щипок в бок.
- Эй, - Бэкхён только что вышел из душа и, высушивая голову полотенцем, уставился на них троих, занявших всю кровать. – А мне тогда где спать?
Чондэ высунул ногу из-под одеяла и указал ей в направлении двери во двор.
- На улице, где же еще-то.
Бэкхён махнул к ним на кровать и приземлился в ногах Чанёля, определенно переломав тому пару костей.
- Нет, - Бэкхён хмуро оглядывал их лица со своего нового места.
- Камень, ножницы, бумага, - выставил вперед кулак Чанёль. – Проигравший составляет компанию комарам во дворе.
Конечно же, Чанёль выбыл первым. Самодовольно улыбнувшись, он с победоносным видом схватил подушку – настоящий ас. Застонав от досады, Чондэ спихнул Бэкхёна с кровати. Сверкая улыбкой во все зубы, Чанёль подгонял их быстрее начать второй раунд, потому что ему не терпелось уже как следует посмеяться над неудачником. Следующим выбыл победно улыбавшийся и довольно сверкавший глазами Кёнсу.
Последняя битва обещала быть напряженной. Чанёль с энтузиазмом выполнял роль рефери, и даже заставил Чондэ с Бэкхёном стать спиной друг к другу для большего интереса. Пять раундов окончились вничью, и Чондэ уже чуть ли не скрежетал зубами от отчаяния.
- Хватит повторять за мной, - шикнул он на Бэкхёна. Тот в отместку пнул его в голень. В этот раз Чондэ выбросил ножницы, а Бэкхён – бумагу.
- Чондэ! – вскричал Чанёль и спрыгнул с кровати, чтобы схватить их за запястья и повернуть друг к другу лицом. Бэкхён скривился и упал на колени, изображая вселенскую агонию.
- Неудачник, - показал ему язык Чондэ и с радостным воплем запрыгнул на кровать.
Кёнсу кинул Бэкхёну подушку.
- Упс, - без капли жалости обронил он, когда подушка шмякнула Бэкхёна по голове.
Обнимая подушку, Бэкхён сердито оглядел их всех, прежде чем скрепя сердце двинуться к выходу. Чанёль помахал ему на прощание.
- Вы все засранцы, - буркнул Бэкхён, и взрыв смеха был ему ответом.
- Двигайся, - Чондэ пихнул локтем Чанёля, и тот сдвинулся влево, освобождая ему больше места. Даже втроем им было довольно тесно на одной кровати, но они все еще смеялись над трагической неудачей Бэкхёна, поэтому Чанёля не очень-то волновал тот факт, что он не мог повернуться, не потревожив при этом Кёнсу или Чондэ. Ладони жгло после хаотичных ударов по коленкам в приступе смеха, мышцы лица ныли после слишком широких улыбок, а в глазах стояли слезы, и не покидало это удивительное чувство свободы, не отягощенное постоянными напоминаниями себе о том, что надо поддерживать видимость безразличия.
Они еще не успели заснуть, когда Чанёль заслышал слабый скрип открывающейся двери – Бэкхён насколько можно тише подкрался на цыпочках к кровати, прежде чем плюхнуться со всего размаху на Чондэ.
Чондэ взвыл, а Бэкхён быстро нырнул под одеяло и перекатился к Чанёлю, придавливая тому плечо. Громкое «ой» и глухой стук удара о пол навели Чанёля на мысль, что Чондэ, скорее всего, свалился с кровати. Кёнсу сел, вцепившись в ногу Чанёля для поддержки, и внимательно всмотрелся в темноту в том месте, откуда слышался стук. От вида развалившегося там Чондэ его пробрал смех, и Чанёль сам не заметил, как присоединился к нему. Мышцы живота отозвались глухой болью – слишком много всего за сегодняшний вечер.
Зарычав, Чондэ боднул головой бок Бэкхёна, сплющивая их всех вместе и сдвигая влево. Ему таки удалось забраться в кровать, и он не упустил случая ткнуть Бэкхёна локтем в живот. Плечо Чанёля все еще было придавлено весом Бэкхёна, ноги запутались в одеяле, но ему было удивительно тепло и уютно. Чанёль понял, что гораздо проще быть рассудительным взрослым, когда ты смеешься с друзьями и перестаешь думать без конца об обиде.
Следующий день был днем, как нельзя лучше подходящим для того, чтобы поразить мир своей сногсшибательностью - по крайней мере, так решил Чанёль, заприметив из окна несколько красоток в бикини на пляже. В шляпе, солнцезащитных очках, с подтянутым в спортзале телом – он был более чем готов взорвать весь район Хэундэ. Кёнсу с Бэкхёном хватило одного взгляда на него, чтобы покатиться со смеху.
- Что? – с возмущением вопросил Чанёль.
- Не знаю, какое впечатление ты пытался произвести, - Чондэ прихватил со столика тюбик солнцезащитного крема и подтолкнул всех к выходу, - но выглядишь ты как типичный городской лопух.
Чанёль едва смог удержаться от того, чтобы засунуть свой средний палец Чондэ глубоко в ноздрю, но в конечном итоге брезгливость над чужими носовыми секретами взяла вверх над жаждой мести. Добравшись до пляжа, он растянулся на полотенце как полагается самому сексапильному парню на планете, забив на все. Он даже чуточку приподнялся на локтях, чтобы кубики на животе стали более заметны.
- Ууу, отвратительно, - заметил Кёнсу, втирая в кожу крем от загара. Чанёль швырнул в него горстью песка, но без особого энтузиазма – он знал, что его друзья просто завидуют. Откинувшись обратно на спину, он прищурился слепящему солнцу. Этот день как нельзя лучше подходил для непродолжительной послеобеденной дремы – жара навевала сон и вялость, а легкий ветерок значительно облегчал существование.
Первым, что он обнаружил, проснувшись, была грудь. Чондэ плавными движениями приминал песок на верхней части туловища Чанёля, чтобы полушария немаленького третьего размера получились как можно более круглыми и ровными. Кто-то пощекотал его пятки, и Чанёль хотел было отдернуть ногу, но не смог, потому как, судя по всему, его друзья погребли его под тонной песка, пока он спал.
- Какого черта? – Чанёль хотел приподнять голову и тут заметил, что его шея до подбородка и даже волосы оказались закопанными. Ему все-таки удалось высвободить голову, попутно осыпав песком заливающегося от хохота Бэкхёна.
- Ты закопал мои волосы! Ах ты маленький… - Чанёль намеревался схватить Бэкхёна, потому как его шевелюра была неприкосновенной (даже его старый хорек знал об этом), но вместо этого лишь разметал гору песка, высвободив руку.
Бэкхён присел на корточки рядом с Чондэ.
- Клевые сиськи.
- Во мне умер пластический хирург, - Чондэ вылепил маленькие сосочки и теперь с восхищением оглядывал собственное творение.
- А ну хватит! – возопил Чанёль, потому что Чондэ буквально исходил слюнями над его грудью, и это было слишком.
- Вот погоди, я выберусь и надеру тебе задницу… - тут он осекся, потому что Бэкхён плеснул ему в лицо водой.
- О, да ты весь мокрый, - с невозмутимым видом прокомментировал он, и тут же на пару с Чондэ они покатились со смеху. Кто-то – Кёнсу – все еще щекотал его пятки, и черт всех подери, терпение Чанёля лопнуло. Он высвободил ноги, не заботясь о том, что Кёнсу мог набрать полный рот песка (на самом деле, он надеялся, что так оно и было), перевернулся и встал. Творение Чондэ теперь бесформенной кучей лежало у его ног. Ближайшим к Чанёлю человеком оказался Бэкхён – именно к нему он и направился с целью завалить в песок. Бэкхёну удалось вырваться из хватки, но далеко он не убежал – Чанёль поймал его, и прямо как он был – в одежде и прочем, скинул в море. Тот даже хлебнул соленой воды, и теперь стоял по колено в море, отплевываясь и злобно глядя на Чанёля. Чанёль довольно ухмыльнулся – вот и пришел конец аккуратной укладке Бэкхёна. На самом деле он даже ощущал себя сейчас олимпийским чемпионом – месть все-таки была успехом с зашкаливающим уровнем удовлетворения, как ему казалось.
А потом чьи-то руки толкнули его в спину. Чанёль не успел должным образом среагировать и избежать падения, но все же схватил обидчика за руку и потянул за собой. Этим кем-то оказался Кёнсу, и он окатил Чанёля струей воды в отместку, но широкая улыбка не сходила с его лица. Оставшийся в одиночестве на берегу Чондэ заливался хохотом.
Дальнейшие их действия были очевидны. Чанёль подхватил Чондэ под подмышки, а Бэкхён и Кёнсу подняли его за ноги.
- Раз! - громко принялся отсчитывать Чанёль, раскачивая Чондэ перед броском в воду.
- Два! – подхватил Бэкхён.
Под дрожащее от смеха «Три!» в исполнении Кёнсу Чондэ полетел в воду, породив целый фонтан брызг. Чанёль дал пять Бэкхёну с Кёнсу и даже стукнулся с ними грудью, как это часто делали по телевизору профессиональные баскетболисты. Все четверо промокли до нитки – если бы Хёнкён-хён увидел бы их в таком виде, то головомойки было бы не избежать, но кому какое сейчас до этого было дело, ведь они так не веселились уже давно. Чанёль посмотрел на Бэкхёна, все еще гогочущего и отбивающегося от атак Чондэ, и, что удивительно, увидел в нем не своего бывшего парня, а лучшего друга и соучастника проделок. Причина, по которой он злился на Бэкхёна, как-то уже выветрилась из памяти.
Градус веселья значительно спал, когда Чанёлю пришлось корячиться около двух часов у раковины, пытаясь вымыть песок с волос. Кёнсу помогал ему, держа лейку душа над головой, время от времени сплевывая в раковину попавшие в рот песчинки.
- Бэкхён придурок, - ныл Чанёль, упершись подбородком в сложенные на столешнице руки.
- Кажется, я слышу это от тебя уже в тысячный раз, - невозмутимо ответил Кёнсу.
- И Чондэ тоже, – Чанёль надулся и для пущего эффекта еще сморщил нос, слегка повернув голову набок, чтоб Кёнсу было видно. – И ты.
- Ну тогда сам справляйся, - Кёнсу потянулся к вентилям, и Чанёль ненавидел тот ноющий стон, что слетел с его губ, прежде чем он смог его остановить.
- Ну нееееет.
Кёнсу рассмеялся.
- Сейчас я буду намыливать твою голову шампунем, не жалуйся, когда он попадет в твои все еще открытые глаза.
Чанёль фыркнул и выпятил зад, потому что спина уже затекла от продолжительного стояния в одной позе. В отражении зеркала он мог наблюдать за тем, как Кёнсу намыливал ему голову и, смеясь, сооружал из пены какое-то подобие ушек Микки Мауса.
- Выглядишь таким дурашкой, - улыбнулся Кёнсу и высунулся из ванной. – Эй, ребята, это надо засня…
Чанёль, конечно же, не собирался давать ему спуску вот так просто, поэтому он собрал сколько мог пены ладонь и со всего размаху влепил ее в лицо Кёнсу. Выражение его лица, когда он посмотрел на Чанёля, стоило того. Откровенно говоря, оно было просто бесценно.
Когда Бэкхён с Чондэ подоспели к ванной, там уже вовсю шла пенная битва. Пена летала в воздухе большими клочьями, потому как Чанёль изо всех сил мотал головой из стороны в сторону, надеясь, что так хоть в кого-нибудь да попадет. Бэкхён пронзительно вскрикнул, когда Чондэ ринулся помогать Кёнсу топить Чанёля в наполненной мыльной водой раковине. Чанёль почувствовал прилив некой симпатии к Бэкхёну, когда тот скривился, глядя на то, с каким рвением эти двое принялись за дело. Он не мог сказать точно, но чем-то это чувство отличалось от той нежности, что переполняла его, когда Бэкхён, улыбаясь, впервые поцеловал его живот. Эта симпатия казалась как нельзя более уместной и правильной в данной ситуации, когда все четверо просто валяли дурака. Чанёль до конца не понимал сути этой разницы, но то, что она была – факт.
Он запросил пощады, когда дело дошло уже до дерганья за волосы. Глаза щипало от мыла, и Чанёль выхватил душ у Кёнсу, чтобы сполоснуть лицо. Когда взгляд прояснился, Чанёль смог наконец четко разглядеть лица своих друзей – они все тяжело дышали, но смеялись. Чанёль отметил, что симпатия, зародившаяся у него в душе, совсем не походила на то чувство властного собственничества как в случае с его бывшей девушкой – это чувство казалось особенно верным в присутствии Чондэ и Кёнсу, такое переполняющее и светлое.
На следующее утро у Чанёля была запланирована весьма определенная миссия: сделать много-много водных бомб и устроить заварушку. Он потащил все еще сонно потирающего глаза Чондэ с собой, чтобы тот помогал наполнять маленькие пластиковые пакеты, которые Чанёль предусмотрительно захватил с собой в поездку как раз для этих целей. К тому моменту как у них набралось два ведра маленьких водных снарядов, у него уже чесались руки как следует запулить кому-нибудь ими в лицо.
Чондэ запулил одним Чанёлю в затылок, когда они уже подошли к пляжу, где и нашли Бэкхёна с Кёнсу. Конечно после этого они обязаны были воевать в командах друг против друга.
- Чур я с Кёнсу, - завил Чондэ, тут же придвигаясь к нему ближе и обнимая одной рукой.
Вот черт. У Кёнсу все было в порядке с меткостью, и он мог быть безжалостным, когда это было необходимо. Все это означало, что голову Чанёля ожидала несладкая перспектива стать мишенью для кучи водных снарядов, но, по крайней мере, Бэкхён оставался с ним. Оглянувшись, он совсем не ожидал заметить на его лице легкую нерешительность, как если бы Бэкхён не был уверен, что Чанёлю захочется быть с ним в одной команде. Но вместо кипящей злости и боли Чанёль чувствовал лишь будоражащее предвкушение. Бэкхён был хорошим другом и к тому же метким.
- Хорошо, - согласился он, перекидывая Бэкхёну водный снаряд с дьявольской ухмылкой, один в один копия той, что расползлась у того на лице.
Под конец битвы выяснилось, что у Чанёля с Бэкхёном в запасе оказалось большее количество бомб, которыми можно было закидать команду противника. Последние улепетывали насколько это было возможно быстро по песку, но Чанёлю все же удалось прижать Кёнсу к земле и сжать бомбу у самого его лица. В это же время Чондэ и Бэкхён катались по песку, крепко вцепившись друг в друга. Чанёль подумал, что возможно, у всего есть свои светлые стороны. Теперь, когда они с Бэкхёном были не любовниками, а друзьями вместе с Чондэ и Кёнсу, градус веселья повысился раза в четыре.
Чанёль сомневался, что когда-нибудь еще в жизни соберется поплавать под водой с трубкой – не с Чондэ это уж точно. Они арендовали маски с трубками, чтобы поплавать в близлежащей мелководной бухте, и им наказали держаться за руки, чтобы никого не унесло случайно подводным течением. Чанёлю не повезло оказаться по левую сторону от Чондэ, а тот, с одобрения инструктора, решил набрать коллекцию подводных сувениров, вроде морского ежа (которого он тут же, не глядя, сунул в карман пляжных шорт Чанёля), обломков коралла и прочих, не поддающихся идентификации объектов, скорее всего представляющих собой мусор. Одной рукой Чанёль сжимал ладонь Бэкхёна, в другую мертвой хваткой вцепился Чондэ, а морской еж тем временем ощутимо кололся сквозь ткань шорт. Чондэ делал вид, что не замечает убийственных взглядов Чанёля за стеклами очков для плавания, а тот боялся даже ногой пошевелить, чтобы эта штука не впилась в какие-нибудь весьма важные органы, а то бы он конечно отвесил кое-кому пинка.
И все же, под водой было просто невероятно красиво. Вода была кристально чистой, стаи рыбок проплывали совсем рядом, и как же не упомянуть кораллы всевозможных форм и размеров! Немного беспокоило подводное течение, но Бэкхён и Чондэ крепко держали Чанёля. Бэкхён переплел свои пальцы с его, когда инструктор направил их в более глубокое место, и ощущения от этого были весьма странные – как если ты бы сам, переплетая пальцы, нарочно накрыл левым большим пальцем правый – все еще тепло и знакомо, но как-то неловко. Как неподходящие друг другу кусочки паззла, сцепленные вместе – их можно приложить друг к другу силой, но только так, и в этом-то вся и проблема. Поэтому Чанёлю никогда не нравилось переплетать пальцы с Бэкхёном, когда они были вместе.
Чем больше кораллов они видели, чем дольше Чанёль держал за руку Бэкхёна, тем больше он осознавал, что теперь его это ничуть не тревожило. Держаться с Бэкхёном за руки было странно, но ничего такого в этом не было, может, потому, что теперь они были просто друзьями, сами по себе. Раньше ладонь Бэкхёна имела для него важное значение, но сейчас это странное ощущение не казалось больше таким волнующим, потому что то все тот же самый комплект эмоций применялся и к липкой ладони Чондэ, и к руке Кёнсу, который плыл по другую сторону Бэкхёна, наверняка тоже. Вода оставалась все такой же теплой, а солнце – ярким.
Чанёль вспомнил тот заряд, что пробежал по нему, когда он впервые взял Бэкхёна за руку будучи его парнем. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как он ощущал что-то подобное, ощущал что-то большее, чем просто физическое влечение к Бэкхёну. Наверное все-таки Бэкхён был прав, когда говорил, что они слишком уж увлеклись идеей обрести любовь на двоих и упустили из виду нечто важное. Чанёль вспоминал все, о чем они когда-либо говорили, когда были вместе: о погоде, друзьях, Чанёле, Бэкхёне, работе, но никогда не о Чанёле и Бэкхёне как о паре.
Пока вся их группа терпеливо ждала Чондэ, увлекшегося сбором сувениров, Чанёль следил за одной маленькой рыбкой, которая то скрывалась в своем домике, то выплывала наружу, - всегда по одному и тому же пути. Ему подумалось, что все дороги ведут в конечном счете к любви, просто его дорожка свернула от Бэкхёна к необозримого количеству вещей и людей, которые можно было полюбить.
- Кажется, тебя отпустило, - заметил Кёнсу. Они возвращались к пляжу после того, как взяли напрокат надувные матрасы – это была идея Кёнсу, он настаивал, что нет ничего лучше возможности расслабиться в море, ведь в этом же и заключалась цель их поездки. Чанёль вызвался пойти с ним, а Бэкхён с Чондэ должны были раздобыть напитки.
- Что? А, ну да…- Чанёль не сразу сообразил, на что намекал Кёнсу. – Я – рассудительный взрослый.
Кёнсу посмотрел на него и рассмеялся.
- Ну да, по тебе заметно, - и похлопал его по плечу.
- Эй, я много размышлял над этим, - возмутился Чанёль.
- Сколько приятных перемен,- улыбнулся Кёнсу. – Но я рад, правда.
- Кажется, я больше не злюсь на Бэкхёна, - сказал Чанёль, поддевая ногами песок.
- На самом деле ты давно уже перестал злиться.
Чанёль показал ему язык, пусть ему и было приятно оттого, что Кёнсу так хорошо его знал.
- Как ты думаешь, что такое любовь?
Кёнсу посмотрел на него и мягко улыбнулся, потом перевел взгляд на Чондэ и Бэкхёна, которые были уже совсем близко.
- Не уверен, что ты способен понять это своим мозгом пятнадцатилетнего.
- Я старше тебя, эй! – Чанёль хотел отвесить ему затрещину, но Кёнсу со смехом увернулся от его ладони. И все же, Кёнсу был прав. Они едва перевалили за второй десяток - молоды душой и телом. Разве сейчас было время задумываться о смысле любви, если они все еще жили настоящим моментом и выжимали из него все, что могли? В двадцать один год было еще рано связывать себя подобными мыслями, ведь впереди было еще много-много лет, чтобы успеть во всем разобраться.
- Мне кажется ты уж слишком перенапрягаешь свой мозг – вон как нахмурился, - с невозмутимым видом отметил Кёнсу. – Просто будь собой, Чанёль.
- То есть, взрослым, интеллигентным и эффектным очаровашкой, - Чанёль прикусил губу и нарочно наступил Кёнсу на ногу. – Я и в самом деле не во всем еще смог разобраться. Но мне все-таки кажется, что Бэкхён не такая уж задница.
- О, ребята, вы говорите о задницах? – вклинился в разговор Чондэ, с которым они уже успели поровняться. – И о чьих же?
- Эй, знаешь как называют девушку, которой нравятся маленькие члены? – с ухмылкой спросил Чанёль.
Чондэ оглянулся на Бэкхёна и пожал плечами. Чанёль улыбался до ушей – он ждал шанса ввернуть эту шутку годами, а сейчас ему еще и достался бонус в виде Чондэ в качестве жертвы.
- Твоя подружка! – воскликнул он, кидая Чондэ его матрас.
- Пошел ты! – сердито отозвался Чондэ, матрас попал ему по лицу. Бэкхён разразился громким гоготом, и даже Кёнсу, зажмурившись, хихикал в кулачок.
- О, точно, у тебя ее нет, - добавил Чанёль и убежал прежде чем Чондэ смог засунуть ему горсть песка в глотку.
Он бегал от него, пока Чондэ не устал и не махнул на него рукой. Тогда Чанёль вернулся к Кёнсу с Бэкхёном и дал пять последнему в знак победы. Оба расползлись в одинаковых довольных улыбках. Кёнсу потащил всех к воде, прежде чем Чондэ смог выдумать ответный выпад, и Чанёль мысленно добавил себе очко в своей выдуманной доске счетов с Чондэ.
- А вы знали, что выдры держатся за руки, когда дрейфуют по воде на спине, чтобы не потеряться? – спросил Бэкхён, когда они вытащили свои матрасы на омываемое волнами побережье. Заслышав это, Чондэ встрепенулся и подскочил к Чанёлю.
- Никто не хочет держаться с тобой за руки, - заявил ему тот. Это был его особый план мести, к тому же, кто знает, к чему Чондэ еще там прикасался, пока они плавали там под водой. Кёнсу также одарил Чондэ взглядом из серии «Только тронь - убью».
- Нужно мне больно держаться с вами за руки, ага, - фыркнул Чондэ, обрызгивая их водой, после чего подошел к Бэкхёну и, не спрашивая, взял его за руку.
- Напомните мне, почему мы вообще держимся за руки? – спросил Чанёль, чувствуя, как рука Кёнсу обхватывает его ладонь, когда они уже дрейфовали на воде.
- Разве ты не хочешь быть милым как выдры? – поддразнил его Бэкхён и потянулся к нему рукой, таким естественным и простым жестом. И ощущения от его ладони были такие же приятные, как от ладони Кёнсу.
Чанёль откинул голову на матрас и вперил взгляд в раскинувшееся перед ним небо – десятки и сотни тысяч метров нескончаемой синевы, настолько бескрайней, что Чанёлю казалось, что весь мир сейчас лежал у его ног.
Может, он так и не разобрался еще, кем был для него Бэкхён: парнем, любовником или лучшим другом. Может, в будущем все еще поменяется, но сейчас он знал точно, что так – уютно, легко и правильно, и ему не приходится иметь дело со злостью, сжигающей все изнутри. Может, ему и не нужно было вешать ярлык на то, что происходило между ним и Бэкхёном, пытаться запихнуть это в какую-то общепринятую систему. Может он был слишком молод, чтобы прочувствовать разницу между любовью и дружбой, слишком молод, чтобы его это волновало. Может Бэкхён не был стремным парнем, может, иногда люди просто не подходят друг другу в любовном аспекте, но это нормально – потому что у них может все сложиться в другом. Поверни кусочек паззла – и, может, он встанет на предназначенное ему место.
Чанёль опустил взгляд на свой ярко-салатовый матрас, который соприкасался с оранжевым матрасом Кёнсу. Неоновые цвета напоминали ему о детстве, о тех летних деньках, когда они все были такими юными и бесстрашными, с рассыпанными вокруг брильянтами возможностей.
Ладонь Бэкхёна была теплой и липкой, держать ее было так приятно, а на сердце было хорошо и спокойно. Да, Чанёль сможет жить с этим дальше.
Перевод "uncharted"
пока я жду ответа от curledupkitten *вздох*
Автор: rubyls
Персонажи: 92я линия~ Чанёль, Бэкхён, Чондэ, Кёнсу
how to fall out of love with your best friend... sorta.
почти джен
читать дальше
Автор: rubyls
Персонажи: 92я линия~ Чанёль, Бэкхён, Чондэ, Кёнсу
how to fall out of love with your best friend... sorta.
почти джен
читать дальше